Бразилия и бразильцы

Рядом с рынком на горбатом холме расположилась достопримечательность Белена: Форт Кастело. Здесь тихо и торжественно. Несколько старых пушек уткнулись черными стволами в реку. На скамейках в тени цветущих фламбоянтов сидят, обнявшись, влюбленные. Когда-то Форт прикрывал доступ к городу. Часовые с утра до ночи всматривались в свинцовую гладь залива, откуда могли неожиданно нагрянуть челны индейцев тупинамба, безуспешно пытавшихся отстоять свои земли от нашествия конкистадоров. Форт стал первым португальским форпостом в Амазонии. Первой заявкой на овладение этим краем и этой рекой.

В начале 1616 года португальский капитан Франсиско Калдейра Костело Бранко построил у подножия холма сторожевой пост «Фелис-Лузитания». Несколько десятилетий после этого продолжались кровопролитные схватки португальцев с аборигенами этих мест — индейцами тупинамба и пакажа, не желавшими сдавать без боя свои земли, и с конкурентами — английскими, французскими и голландскими пиратами, заглядывавшими в устье Пары и Амазонки. Фелис-Лузитании была уготована беспокойная судьба.

Постепенно крепость разрасталась, и невыразительное имя «Фелис-Лузитания» было заменено на «Муй-амада-сидаде-де-Санта-Марта-де-Назаре-де-Белен-де-Грао-Пара-до-Амазонас». Полновесность названия вполне соответствовала стратегическому значению нового города. К 1650 году численность его населения достигла уже весьма впечатляющей по тем временам величины: восьмидесяти человек, без учета священников, солдат, а также индейцев, которых завоеватели людьми не считали. Все восемьдесят новоселов амазонской целины были охвачены честолюбивыми стремлениями прославить любимый город. Благодаря их патриотическим усилиям к концу XVII века в Белене появились такие необходимые каждому цивилизованному городу объекты, как, во-первых, церковь, во-вторых, таможня, в-третьих, тюрьма.

«Муй амада сидаде» стала трамплином для проникновения португальцев в Амазонию. Оно сопровождалось массовым уничтожением индейцев, которых здесь, по словам летописца XVII века, было так много, что «каждая пущенная вверх стрела обязательно падает на голову какому-нибудь из них».

Впрочем, вскоре после основания Белена его окрестности стали пустеть: индейцы бежали в сельву, спасаясь от португальцев, отряды которых прочесывали в поисках рабов низовья Пары и Амазонки. В 1720 году некий Белшиор Мендес де Мораис хвастливо сообщал губернатору Белена, что его экспедиция уничтожила свыше 20 тысяч индейцев.

К концу XVIII века город насчитывал 1083 «очага» с 10 620 жителями, не считая, опять же, «желтокожих», как именовались индейцы в донесениях португальских колонистов. Здесь к этому времени уже была налажена почтовая служба, создан ботанический сад, выстроена судоверфь и проложены деревянные тротуары. Деньги, правда, появились в городе лишь в 1748 году. До этого в «Муй амада» почти полтора века существовал натуральный обмен.

В середине XIX века португальское правительство открыло Амазонку для свободной навигации торговых судов всех наций. Началась каучуковая лихорадка. Число жителей города к началу XX века возросло до 100 тысяч. В этот период он, как и Манаус — столица штата Амазонас, был куда более тесно связан с европейскими и североамериканскими столицами, чем с Рио-де-Жанейро или Сан-Паулу. В то время, как у причалов Белена еженедельно швартовались суда под флагами разных стран мира, связь с югом страны практически не существовала. Конец этой изоляции был положен лишь в начале шестидесятых годов XX века после прокладки автострады «Белен — Бразилия», соединившей город с новой столицей страны. У «нулевого километра» этой автострады — на окраине Белена — находился департамент транспорта, возглавляемый Педро Смитом до Амарал. Вторично ступить на «Белен — Бразилия» нам предстояло завтра вечером ровно на тысячу километров южнее — под городом Токантинополисом, куда мы должны были вылететь вместе с инженером Журандиром.

Апинаже: уже не индейцы, но еще не белые

Журандир, кстати, оказался весьма пунктуальным: как и было назначено, ровно в половине седьмого на следующее утро он был в холле нашего отеля, а еще через полчаса мы уже ехали в джипе по пустынному летному полю беленского аэропорта, направляясь в его дальний конец к ангару, у которого стоял ожидавший нас «баркрайфт», крошечный, рассчитанный всего на шесть пассажиров двухмоторный самолет. Только на таком неприхотливом самолете, отличавшемся невысокой стартовой и посадочной скоростью, довольствующемся короткой полосой, можно было приземлиться в поселках, лежавших на трассе Трансамазоники, куда нас направил Педро Смит: в Марабе, Токантинополисе, Алтамире и Итайтубе.