Бредень

Они проговорили несколько часов. Удивительно, но у них нашлось о чем поговорить, и это после всех писем. Хотя Саймон оказался старше, чем он ожидал, это не имело значения. С ним было весело. Пока обсуждали школу, девчонок, его родню, все время ржали. От общения с Саймоном его злость на весь мир куда-то пропадала.

Они обошли три клуба. Казалось, что Саймон знаком со всеми. Некоторые подходили и ненадолго подсаживались к ним за столик.

В квартире Саймона он поначалу чувствовал себя скованно. Саймон сразу спросил, не хочет ли Джонатан домой, и предложил вызвать такси. Но он не хотел домой.

Джонатан затушил окурок. Он приподнялся, расстегнул молнию на джинсах, спустил их заодно с трусами. Член упруго подскочил вверх. Он перекатился на живот и прижался к земле. От давления член стал тверже и толще. Джонатан ритмично задвигался вверх и вниз, тяжело дыша в такт движениям. Он представлял себе, что он с Шоной Ситон. Она кричит, умоляя: «сильнее, быстрее и глубже». А теперь ладонь Саймона с белесыми волосами на тыльной стороне, задев его колено, скользит вверх по бедру и сжимает ему мошонку. Он зарылся лицом в опавшие листья и сосал твердые соски Шоны, пока Саймон сосал упругий стержень его члена. В конце последовало несколько взрывов подряд. Земля погасила его протяжный стон, а его ноздри наполнились запахом прелой листвы, пота и спермы.

Когда Саймон наконец вызвал такси, было уже за полночь. Он сунул Джонатану в руку две бумажки по двадцать фунтов и сказал, чтобы со сдачи Джонатан купил себе новый CD.

— Завтра я тебе напишу. Если ты не прочь встретиться еще.

Джонатан кивнул. Его сердце подпрыгнуло от радости, что Саймон хочет видеть его снова.

Джонатан сел и вытерся пучком травы. Он надел штаны, выполз из берлоги, стряхнул с одежды приставшие травинки и пошел домой проверять почту. Когда он открыл дверь, благодушная атмосфера испарилась. Из кабинета доносился недовольный резкий голос отца, ему сдержанно, но натянуто вторила мать. Мораг бросила на брата предостерегающий взгляд с верхней площадки лестницы. Джонатану вмиг стало дурно. Что, если отец нашел его бутылку водки или — еще того хуже — фотографии в ящике?

Он оцепенел, точно кролик в свете фар. Может, пойти наверх и сделать вид, что его нет дома, или правда уйти? Вдруг он сообразил, что он тут ни при чем, иначе отец уже давно бы выскочил в сад и стал бы орать, зовя его.

Случилось что-то еще. Что-то серьезное, судя по звукам в кабинете. Он поднял голову. Мораг, перегнувшись через перила, беззвучно гримасничала, шевелила губами: телефон. Он посмотрел на телефон, стоявший на столике, — мигала зеленая лампочка автоответчика. Он осторожно прикрыл дверь гостиной. Кабинет за гостиной, родители ничего не услышат. Он нажал кнопку. Сначала гудела тишина, потом женщина кашлянула и заговорила прерывистым голосом, как будто она плакала или была очень сердита. Она просила отца немедленно позвонить по поводу документов, которые он передал ей. Она должна обсудить что-то с ним как можно быстрее.

Они все еще были там, отец оправдывался или объяснял что-то. Джонатан прокрался в гостиную, встал за дверью кабинета, которая была полуоткрыта, и прислушался.

Так он узнал, что у него есть брат.

Джонатан мог поспорить, что отец просто кипит от гнева, хотя внешне это не так заметно.

— Можно ли надеяться, что эта женщина будет держать язык за зубами? — спрашивала мать.

— Да, у Роны свои принципы.

— А у меня нет? — взвилась Фиона.

— Я не хотел…

Фиона перебила его:

— Зачем ты сейчас ей понадобился?

— Это связано с убийством. Рона как криминалист принимала участие в расследовании этого дела. Она сказала, что мальчик невероятно похож на нее.

— Боже! — Фиона по-настоящему испугалась. — Ты полагаешь…

Эдвард отрицательно покачал головой:

— Нет, конечно.

— Где же тогда ребенок?

— Я же тебе сказал: понятия не имею. Но это не он.

— Откуда ты знаешь?

— Личность убитого мальчика установили.

— Зачем тогда эта Рона снова позвонила?

Эдвард отошел к окну и исчез из поля зрения Джонатана.

— Так зачем? — понукала его Фиона.

— Она решила попробовать связаться с… со своим сыном.

Джонатан услышал, как у матери перехватило дыхание.

— Это не слишком удачная идея, особенно сейчас.

— Ты думаешь, я не понимаю? — заорал Эдвард. — Я был уверен, что с этим покончено, но, как оказалось, нет.

Фиона на мгновение задумалась:

— Если она обратится в газету…

— Можешь не продолжать. Коннелли тогда прокатит меня на выборах.

— Этого не случится. — Мать снова заговорила тем решительным тоном, который был так хорошо знаком Джонатану.

— То есть?

— Если нужно, я поговорю с… этой женщиной. Я объясню ей, что нашему сыну грозит серьезное нервное расстройство, если он узнает, что у него есть брат. Я попрошу у нее помощи… как женщина у женщины.

22

Туман, низко стелившийся по водам озера, стал, клубясь, подниматься вверх, погоняемый крепчающим бризом. На дальнем берегу дремала гора Кобблер, чей силуэт резко проступал на фоне голубого неба.