Бремя Бездушных (СИ)

— Мы это учтем, — Кисара ухватила за плечи собиравшуюся что-то сказать Миаджи и оттеснила ее в сторону, встав между ней и старым рыцарем.

Седой Храмовник внимательно посмотрел южанке в глаза, после чего закинул на плечо тяжелый молот и вежливым жестом показал, что пропускает девушек вперед.

— Благодарю, — пробормотала Кисара и потянула недовольную Миаджи за руку.

Обернувшись, девушка увидела, как рядом с Фалконом пошел Лертас, далее следовали Таллаг и темные эльфы. Ринон и Стрет замыкали шествие.

Пастырь, как и все те, кто служил гласом Гирита, а не его щитом, отличался от боевых монахов обычным телосложением, но гораздо большей духовной силой, способной защитить не только его самого, но и тех, кто следует за ним. Сейчас Алектис о чем-то тихо переговаривающийся с немногословным Гирионом, свернул на одну из улиц, расходящихся в стороны от площади. Он уверенно шел вперед и прекрасно ориентировался во Фририарде, безошибочно находя путь в пестрой толпе, поспешно расступающейся перед ним и его братьями по ордену.

Храмовники широко шагали вперед, лязгая броней и не обращая ни на кого внимания, словно находились одни во всем городе. Только Фалкон, время от времени, бросал на Миаджи подозрительные взгляды, да покрепче сжимал рукоять молота, весившего явно не меньше взрослого человека. Однако огромный храмовник легко нес грозное оружие, никак не показывая признаков неудобства или усталости.

Неутомимые гиритцы шагали широко и Кисаре вместе с Миаджи пришлось ускорить темп, чтобы поспевать за спутниками. Озорная демоница, чье поведение и логика в силу происхождения, никак не вписывались в человеческое понимание, весело скакала вприпрыжку рядом со своей хозяйкой, цокая каблучками по булыжникам мостовой и каждый раз весело улыбаясь Фалкону, когда тот в очередной раз обращал на нее свой недобрый взор.

Не следовало быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что храмовник не доверяет демону. Будь на то воля старого ветерана, он бы прямо сейчас обрушил свое оружие на, с виду безобидную, хотя и странную девочку, оставив от нее лишь кровавое пятно на потрескавшейся мостовой.

Но Фалкон всегда уважал дисциплину, поэтому, как и все воины-храмовники, безропотно подчинялся приказам пастыря. Тот факт, что присутствие Миаджи в Светлых землях было полностью согласовано с Советом магов, представляющим интересы королевств и то, что они сейчас находятся во Фририарде, мало заботило Фалкона. Как и все храмовники, он ненавидел демонов и сейчас прилагал значительные усилия, чтобы держаться спокойно. Губы гиритца едва заметно шевелились, когда он в очередной раз читал молитву покаяния, помогающую ему сдерживать праведный гнев.

Миаджи прекрасно понимала чувства шагающего прямо за ее спиной воина, и даже слышала слова его молитвы, от которых демонице становилось не по себе. Будь она демоном без хозяина, уже потеряла бы голову от святых слов, один звук которых мог причинить ей боль, но сила Кисары защищала Миаджи от пагубного для нее влияния.

Присягнув на верность светлым богам, Кисара получила их благословение, которое распространялось и на ее магию. Демон, находящийся в связи с демонологом не только наделял своего владельца мощью, но и получал часть силы своего господина, призвавшего его из глубин Бездны и знающего его истинное имя.

Именно магия Кисары защищала Миаджи, позволяя ей безболезненно ступать по освященной земле, не испытывая при этом жажду крови и разрушения присущую всем демонам. Воля южанки была настолько сильной, что подавляла демоническую сущность Миаджи, однако даже она оказалась бессильной против несносного характера существа, выглядящего сейчас как юная девушка.

Миаджи доставляло удовольствие создавать смертным проблемы и, по возможности, отравлять их жизнь, ведь, несмотря на силу своей хозяйки и свой облик, она оставалась тем, кем была — демоном.

Девочку интересовала лишь ее госпожа, с которой их связывал кровный договор и сила истинного имени. Остальные смертные рассматривались Миаджи как игрушки, которые можно ломать и делать с ними все, что пожелаешь, если, конечно, позволит покровитель.

Однако демоница понимала, что даже сила Кисары не защитит ее от шестерых гиритцев, поэтому держалась в рамках приличий, лишь изредка поддразнивая шагающего сзади храмовника лукавым подмигиванием. Кисару одолевали неприятные чувства. Она ощущала нарастающее с каждым мигом беспокойство, причиной которого являлся не только запас терпения храмовника ветерана, по отношению к дразнящей его демонице, но и цель их миссии.

Обитель Нерушимых Врат была давно потеряна для Светлых земель, точно так же, как и территории за Святой стеной. Там обитали ужасные создания, питающиеся лишь кровью и страхом, ненавидящие все и вся и жаждущие чужой смерти. Еретики, демоны и другие порождения Бездны, одолеваемые жаждой убийств, оскверненные руины, безумие и смерть, вот все, что располагалось за Стеной.