Бремя богов

Моё время в Перепутье потекло, как вязкое вкусное желе – неспешно, завораживающе, заполняя ровным слоем всё вокруг. Деревенские приходили на уроки исправно, строчили себе что-то в блокноты и даже рисовали схемы. Несмотря на то, что миновало три дня, а связь так и не появилась, скучно мне не было, скорее наоборот. Я наслаждалась разговорами  с людьми, их искренним смехом, готовностью обучаться. Всё здесь было такое нереальное и живое одновременно. Ощущение, что происходит какая-то магия, не покидало. Но это было настолько неуловимо и мимолётно, что тут же пропадало, как будто тихий шёпот ветра – то ли был, то ли послышалось.

Местные бабулечки научили меня вязать крючком и вышивать крестиком, и вот это уже настоящее волшебство! Никогда в жизни я таким не занималась, и это ужасно увлекало! Даже непонятно, кто кого обучал, я их или они меня. Только баба Лида старательно избегала встреч.

– Баб Лид, а почему вы не приходите обучаться? – спросила как-то я.

– Так, Ларочка, милая, зачем мне эти уроки? Старая я уже, да и не хочу, чтобы всемирный паук затащил в свои сети. Все уже в ней барахтаются. Я лучше пойду тракториста нашего распихаю, пирогом угощу, а он меня к другу на чай в соседнюю деревню свозит. А то придумали невидаль – в гости не ходить, пить чай в одиночестве и разговаривать, как полоумные, с компьютером. Мне вот Семёновна сейчас блинов принесла, посидели, почаёвничали, обсудили последние новости. У нас же событие случилось! Володька – наш местный фермер – уехал, уже не вернётся никогда. Пришло его время, видать. А вот не зашла бы она, я и не знала, что Вовка покинул нас. Ты сама-то в гости, когда к кому ходила в последний раз?

Я слушала Лидию Станиславовну и, кажется, не дышала.

– Да, баб Лид, правы вы. Давно не ходила и не звала к себе. Сейчас даже с праздниками все друг друга картинкой в телефоне поздравляют. Не звонят, не пишут. Одно нажатие кнопки – и открытка улетела адресату, даже не надо слова поздравления выдумывать. А раньше в блокнотах писали, у кого когда дни рождения, и большинство дат знали наизусть, и поздравляли от чистого сердца, а не для галочки. Куда мы катимся, баб Лид? – горестно спросила я, а старушка молчала. – Не видим и не слышим друг друга, живём каждый в своей коробочке с гаджетом в руке. Знаете, а я ведь столько за всю жизнь не говорила, сколько за эти три дня! В первый день я хваталась за телефон в надежде, что появятся заветные палочки, что есть связь. Второй день уже не надеялась и почти не брала в руки мобильник. Вчера его даже дома забыла. А сегодня не хочу и смотреть на аппарат. Затянуло меня Перепутье, баб Лид! Привыкла я здесь к людям, к вам прикипела. Даже семья кажется чем-то чужеродным, нереальным, – я помолчала, глядя на свои руки. Маникюр облез, а меня совсем не волнует, будто это не совсем я и руки не совсем мои. – Но как только наступает вечер, меня съедает дикая тоска. Миша уже должен получить телеграмму, но ответит ли? И сны снятся странные. Изматывают ночами сильно, как будто со мной случилось что-то и семья горюет, а я ничем помочь не могу, нет меня.