Бремя чести

– Уходи, Лорентин, мне слишком плохо, чтобы кого-то видеть, – ответил своему другу Ален, явно недовольный таким внезапным пробуждением. Он не хотел, чтобы кто-то сегодня вторгался в его жизнь, и тем более в душу.

– Ладно, когда придёшь в себя, дай знать. В субботу все будут ждать тебя у Руже. До встречи, друг! Приходи скорее в себя,– аккомпанируя своим последним словам тремя стуками в дверь, попрощался Лорентин.

Ален не обратил внимания на слова друга и отвечать ничего не стал. Он думал всё об одном – о прекрасной руке, длинные пальцы которой так сильно схватили его тогда за рукав и подняли на ноги.

«Я непременно должен встретиться с ней», – решил он.

Весь день он не выходил из комнаты, но к вечеру открыл дверь и прошёл в ванну, чтобы смыть с себя старую засохшую грязь и неприятные мысли. Он переоделся, звоном колокольчика известил прислугу, что желает кофе, и принялся выжидать. Он выпил две чашки кофе и стопку виски, дожидаясь, когда в доме все уснут.

Дом, в котором жил он, его родители и бесчисленное количество прислуги, от кухарки до чистильщика обуви и прачки, погрузился в сон. Ален решительно вышел из своей комнаты и направился к комнате Лазара – садовника. Стащив его потрёпанный камзол и штаны, он поспешно вышел на улицу.

Стояла гробовая тишина, и только через несколько минут послышался топот ног по каменной улице. Это шёл месье Шавре, дочь которого, Мадлен, была близкой подругой Алена. Взгляд месье Шавре возмутил молодого человека, но он сдержался. Конечно, реакция этого месье была ему понятна – возле самого богатого дома Марселя стоит попрошайка в старых одеждах, пряча своё лицо под дорогой шляпой. «Он может подумать, что я украл её. Тогда всё рухнет», – вдруг прояснилось в мозгу Алена. Сперва он хотел окликнуть месье Шавре, но побоялся, что после этого разоблачения он станет посмешищем для всей Франции.

Шаги уважаемого месье отдалялись и отдалялись, и Ален пустился в поиски. Он бродил по Марселю до самого рассвета, но так и не нашёл того, чего хотел. На какую бы улочку он ни зашёл, в какую бы часть города ни привела его рука судьбы, он не мог найти лавку Бенуа, а следовательно и таинственную незнакомку, которая там работала.

«А что если она там не работает? Вдруг она просто приходила проведать месье Бенуа? Он ведь живёт на втором этаже, и его покои связаны с лавкой винтовой лестницей. Вдруг она появилась в городе всего на один вечер, и сейчас она в обществе элегантных кавалеров пьёт бургундское вино где-нибудь в престижном доме в Париже. Не может этого быть, эти руки пахли именно бакалеей», – рассудив ситуацию, Ален решил, что пора возвращаться домой, пока никто не проснулся и не заметил его отсутствия. Он не хотел допросов, вторжения в его голову и исключительно личную жизнь.

Зайдя в свою комнату Ален не сразу заметил девушку, сидящую на его кровати. Он спокойно зажёг лампу, снял с себя лохмотья садовника и накинул на себя лёгкий атласный халат. Пламя слегка колыхалось, а Ален вглядывался в огонь, и видел руку. Одну единственную сильную, но нежную руку. Он стоял несколько минут и почувствовал на себе взгляд. Обернувшись, он лишь увидел ноги, свисающие с кровати. Обнажённые ноги. Он узнал их.

– Не задавай вопросов, ибо у меня они к тебе тоже имеются. Не будем омрачать утро.

– Я думала, что ты подпрыгнешь, от радости или удивления, но ты так сух, словно сушёное яблоко, – еле слышно проговорила девушка. Она подошла к Алену и крепко обняла его. Она была полностью обнажённой.

– Годелив…Ты могла бы появиться в более подобающем виде.

– Раньше ты не высказывал своё недовольство по поводу моего внешнего вида.

Немного помедлив, девушка добавила.

– Прости. Я не смогла найти у тебя в комнате подходящий для меня наряд. Но, думаю это подойдёт, – пролепетала девушка себе под нос, стягивая простыню с кровати.

– Ты приехала так, из самого Парижа? Вот уж занятное зрелище.

– Каким образом и в каком виде добралась я – это моя тайна, можно даже сказать профессиональная. Я люблю перевоплощаться, этот навык делает меня незаменимой в некоторых кругах, – девушка замялась, было видно, что она не хотела больше говорить о себе.

– Твой приезд сюда не случаен. Тебя выгнали из театра?

– Нет, я сама ушла оттуда. Я не смогла реализовать там свои таланты.

– И где же ты их реализовала?

– В доме мадам Нюбурже. Но и там у меня появились проблемы, которые я могу решить здесь. Ты ведь поможешь мне?

– Если ты расскажешь всё, как есть. Только тогда я отвечу, буду помогать тебе или нет.

Рассказ Годелив ошеломил Алена. Он был готов услышать любое, но такого в голову ему и не приходило.

Годелив, попрощавшись с Марселем, отправилась покорять Париж. В «Комеди Франсез» она проработала всего несколько месяцев. Мадам Нюбурже переманила актрису к себе, заманив девушку отличной оплатой каждый день и прекрасными постановками, в которых Годелив не будет равных.