Бремя императора

Лорд Дайар снова вздохнул, укоризненно посмотрев на горца. Он, конечно, понимал, что тот слишком молод, но немного ума набраться все-таки не помешало бы. Надо знать в какой стране живешь и в чьих руках реальная власть, а в чьих – тайная. Кого стоит опасаться, а кого нет. Нельзя шутить с церковью, она опасна, как никто другой, своего святые отцы добиваются всегда, используя для того любые способы. Только вот юнец этого понимать не желает. Что ж, придется сегодня же посетить Ланига ар Вортона, начальник стражи сразу поймет опасность внимания епископата и призовет молодых дураков к порядку. Высокому лорду жизнь сына была дорога, куда дороже собственной.

Быстро позавтракав, Лек едва ли не пинками поднял разомлевших после сытной еды учеников и бегом понесся к залу мастера Кертала, старик опозданий не любил и всегда за них наказывал, фантазия у него оказалась богатая. Даже больше, по мнению Лека, вообще извращенная. Кем это нужно быть, чтобы заставить провинившегося ученика делать упражнения в выгребной яме? Одного печального опыта горцу оказалось вполне достаточно, чтобы больше никогда не опаздывать. Потому теперь он и несся сломя голову, благо ранним утром на улицах города попадалось немного прохожих. Ученики бежали следом, Санти на бегу что-то рассказывал, Энет, Храт и Тинувиэль в ответ ржали, как три жеребца. Лек не прислушивался, он продолжал думать о баронессе ар Сарах. Элиа бесследно исчезла сразу после бала, ее нигде не видели добрых десять дней. Юноша так до конца и не поверил в рассказы о ней, он хотел поговорить с девушкой. Дома ее, похоже, не было, на упорный стук никто не отзывался. Лек расспрашивал о ней всех, кого мог, но люди только пожимали плечами и рассказывали о девушке новые гадости. Порой горцу хотелось схватиться за меч, он едва сдерживался. Одному наглому скоту, хваставшему, что побывал в ее постели, даже набил морду. Безо всяких изысков, по-простонародному. Тот не решился вызвать на дуэль горного мастера.

Влетая в дверь тренировочного зала, Лек бросил взгляд на стрелки часов на императорской башне. Успел! Он едва затормозил перед озадаченно приподнявшим бровь Керталом. Тот обошел юношу пару раз, задумчиво хмыкая себе под нос.

– Итак, что мы видим перед собой? – непонятно кому задал вопрос старый мастер. – Дурень молодой в количестве одного экземпляра. Нет, уже не одного. Еще четверо пожаловали. Теперь оных дурней пятеро. И что мы будем с ними делать, а? Пожалуй, выбивать дурость. Полезно, полезно.

Лек осторожно покосился на него, с Кертала ведь станется. Поставит посреди зала, прикажет руки поднять и примется охаживать своей палкой изо всех сил, а рука у старика тяжелая. Впрочем, не привыкать, железная рубашка неплохо отработана, потренировать ее действительно полезно.

– Разминаться! – приказал старый мастер. – Сегодня у твоих охламонов, парень, особый день.

– А чем он такой особый? – поинтересовался Лек.

– Пришло их время ковать картаги.

– Так они ведь всего полтора месяца обучаются! – удивился юноша. – Мне разрешили ковать картаги только через четыре года.

– Говорят, пора, – пожал плечами Кертал. – Это распоряжение эльдара. Я бы тоже этим четверым наглым мордам мечей еще долго в руки не давал, не воины, а пес знает что. Но раз сказано пора, значит, пора, эльдару видней, он большой. У-у, одоробло туманнорожее…

Ученики радостно переглядывались, такого приятного сюрприза они никак не ожидали. Особенно довольным выглядел орк, он чувствовал себя без оружия голым, а наставник запретил носить томагавки, сказав, что ученику достаточно улыбнуться, чтобы самый смелый горожанин рухнул в обморок. Храт поначалу даже обиделся, но потом понял, что Лек шутит. Никак не давался ему человеческий юмор. Только Санти мог насмешить обычно хмурого урук-хай. Впрочем, рыжий скоморох мог насмешить любого, Создатель Миров дал ему такой дар. Тинувиэль пел так, что душа рвалась прочь из тела, стремясь в небеса. Энет писал стихи, причем, хорошие, Храту, по крайней мере, они нравились. Сам орк страшно тосковал по кисти и краскам, он вообще-то был художником, за что над ним дома смеялись старшие братья, говоря, что малыш занят не мужским делом. Что он, похоже, вообще баба. Наверное, именно из-за этих насмешек Храт до сих пор не признался новым друзьям, что хочет рисовать. Порой ночами снилось, что стоит у мольберта, а под кистью возникают лица и пейзажи. Надо все же сказать, наставник должен понять, сам прекрасно режет по дереву. Вырезанные Леком фигурки выглядели живыми. Однако новость о картагах заставила орка забыть обо всем, он представил в своих руках горящие призрачным светом мечи и едва не задохнулся от восторга. Вот бы показать их старшим братьям, пусть попробуют только сказать, что он баба!