Бремя лишних (За горизонт 2)

Кроме пистолета на трупе нашлось две запасных обоймы «маслят» к «Пустынному орлу». Бесполезные наручные часы староземльного времяни. Разбитый в труху Кенвуд. И чистокровный американский «Боуи» в ножнах из крокодиловой кожи.

Степаныч, перевернул тело и вытащил из нагрудного кармана трупа почти полную пачку «Мальборо» и одноразовую зажигалку. Глянул на меня, и дождавшись утвердительного кивка. Со словами, — Годный свинорез, — по хозяйски пристроил за голенище кирзача найденный нож.

— Дэн, труп у вас? Прием, — ожила рация голосом Дяди Саши.

— Нашли уже. Прием.

— Помочь? Преим.

— Сами справимся. Тут нести почти нечего. Что там у вас было. Прием.

— Дохлая гиена. Прием.

— Конец связи.

Степаныч уже расстелил на траве рядом с трупом кусок брезента. Предстояла самая неприятная часть работы.

— Глубже копать надо, а то зверье доберется до тел, — поплевав на ладони, Степаныч сменяет взмокшего от жары и пота Дядю Сашу.

Действительно, в плотном каменистом грунте могилка получается мелкая, тесная, вся какая–то неуютная.

Понятно, что мертвым уже без разницы.

Вот только никто не застрахован от подобного исхода. И как минимум хотелось бы быть похороненным по–человечески.

— Время уходит, — глядя на медленно, буквально по сантиметру, вгрызающегося в твердый грунт Степаныча возражает Дядя Саша.

— Я сейчас камрадов организую. Притащим валунов покрупнее и навалим поверх могилы. Хоть какая–то защита будет.

Бывший егерь меланхолично кивает.

Как самый страждущий до жаркого тела сюрвайверши Сандры, бывший егерь копщик номер один. Копщик номер два — Степаныч, отрабатывает «Пустынного Орла».

А номер три и не нужен, там двоим развернуться негде.

Махнув ускоглазеньким, показываю на ближайший валун и могилу. Камрады сходу въезжают, что от них нужно и выдвигаются собирать камни.

Чтобы Ленка и Ким не заскучали, сперва хотел припахать и их.

Но.

Во–первых, белым женщинам такое по статусу не положено.

Во–вторых, нечего им на трупы смотреть. Не то чтобы я их жалел, просто ни к чему.

Вместо них организую на сбор камней участников конвоя, столпившихся поглазеть на происходящее.

Нашли, блин, развлечение.

Несколько человек двинули вслед за косоглазыми, но основная часть мою просьбу проигнорировала.

Не вопрос мужики — есть у меня предчувствие, что скоро сочтемся.

— Степаныч, найди пару гвоздей или шурупов, да хоть проволоки какой — крест поставим.

— Найдем, — опять поменявшийся с Дядей Сашей пожилой водитель разворачивается в сторону своей машины.

— И это.

— Ась?

— Отработки прихвати, у тебя была где–то. И тряпку.

Вот и фашистский тесак дождался своего часа. Заточенная железка, лихо настругивает твердый ствол невысокого, довольно толстого — с руку толщиной, сухого, но еще не гнилого деревца.

Дрын получился чуть выше моего роста.

Сейчас мы его остругаем слегка, подтешем вот здесь и из выломанной у какого–то ящика доски заделаем горизонтальную перекладину.

— Все, Степаныч, забивай. Вот, гут. Давай второй и пальцы береги.

— Не учи отца…., не трынди под руку, одним словом. Маслом насколько пропитать? Метра хватит.

— Хватит. Ветошь не выбрасывай промасленную. На могиле камнями придавим. Может запах масла, хоть по началу, зверье отпугнет.

— Надо было тогда «Нигрол» брать. У него духан резче, — Степаныч тонкой струйкой разливает масло по нижней части дрына, и аккуратно размазывает его ветошью.

— И так сойдет. Они нам не родственники.

Оставляю Степаныча наедине с крестом.

Желания тащить трупы к могиле нет никакого.

Но, если застреленного водителя и порванного пополам стрелка с первого квадра, уже уложили в могилу косоглазые. Основную часть уложили, так скажем. По числу конечностей у трупа стрелка явный некомплект.

То в сторону упакованного в пропитанный кровью брезент наездника второго квадра, никто не дернулся.

Особенно бесят выживальщики.

Работать они не могут ни–ни, только охранять.

Вот только охраняют они так, что Олег с биноклем до сих пор сидит на крыше своей машины.

— Дэн, не спи. Хватай брезент, — я задумался и не заметил, как неунывающий егерь закончил с могилой.

— А тебе я смотрю все нипочём.

— Ну, я не всегда был егерем. В молодости — когда студентом был, подрабатывал в морге. Кем конкретно подрабатывал в морге Дядя Саша, я уточнять не стал.

Вместо этого поинтересовался, — Где учился?

— В лесотехнической академии. Не доучился, правда.

Если объективно, основную работу по сбору на брезент кусков труппа проделал именно Дядя Саша и Итц*Лэ. Расписной латино вообще не боялся крови. Да и Дядя Саша похоже не испытывал никаких эмоций складывая в кучу расчлененку.

На мою долю выпало лишь выковырять из пасти дохлой гиены человеческую руку.

На молочно–серой коже тыльной стороны ладони и запястья особенно резко выделяется синева татуировки.

Бр–р, жуть.

Заборов отвращение, хватаю руку за запястье и тяну на себя. Рука неожиданно легко выскальзывает из пасти.

Уж не знаю, застряла рука между зубов, или гиена ее прожевать не успела.