Бремя лишних (За горизонт 2)

Присев за стол напротив сложившего голову на руки спящего Олега интересуюсь у Ольги, — Это не доктора на медикаменты обнесли?

— Нет, — сдув мешающую прядь волос категорично отвечает Ольга. — Ты говорил он хирург, а тут практически нет инструментов. Если судить по ассортименту лекарств, в эти коробки срывали все, что находили в аптечках переселенцев. Причем обнесли не только наш конвой, — Ольга ввернула фразу из лексикона мужа. — К примеру, есть поддерживающие препараты после химиотерапии, инсулин, витамины, даже хондропротекторы есть.

— Что есть?

— Хондропротекторы, если по–простому, лекарство для профилактики болезней суставов.

— Я так понимаю, инсулин колют часто и если бы диабетик был в нашем конвое, мы бы уже знали об этом?

— Именно. Он либо уже мертв, либо не ехал с нами.

— Дэн, на минутку, — позвал меня Дядя Саша.

— М??

— Тебе, — Дядя Саша протянул мне объемный рюкзак. — В кабине лежал.

Вот это правильный подход.

Не то чтобы он пытался как–то меня умаслить. Скорее чувствовал себя виноватым за то, что ему достался очень годный пикап. А у меня ничего кроме затрат.

Любопытный рюкзачок, кстати. Мой старый — который я считал очень неплохим, с этим чудом туристической мысли даже сравнивать не хочется.

Однозначно беру себе, идеальный девайс для путешествий в отрыве от транспорта. В жизни возможны любые повороты, и лучше проходить их подготовленным. Живее будешь.

Что там, в рюкзаке кстати?

Пара комплектов хорошего нижнего белья, мужской и женский. Неплохо, пойдет на бартер, под меня или Алиску белье великовато.

Аптечка, средней паршивости, тоже найдем куда пристроить.

Пачки люгеровских патронов. Это очень в тему.

Сверток со всякой женской гигиеной, совсем хорошо. В этом плане в сотне миль от Порто–Франко царит каменный век.

Еще пара патронных пачек.

О! блок сигарет «Мальборо»! И еще один наполовину пустой. Очень, очень хорошо, сигареты в определенной ситуации валюта лучше золотого экю.

Круглая жестяная коробочка леденцов. Ну, не выкидывать же.

В боковом кармане нашёлся походный столовый набор на две персоны, запаянная в пластик бумажка А 4 формата — как по мне так это таблица частот связи и новенькая портативная метеостанция.

Метеостанция — это по–настоящему круто. Водонепроницаемый обрезиненный корпус, часы, настроенные на местное время, компас, температура, давление, влажность, скорость ветра.

О! еще и шкала высотомера есть.

Если прибор не врет мы сейчас на отметке 46 метров над уровнем моря.

Метрические шкалы радуют особенно сильно. Судя по весу, прибор еще и не тонет. В кармане куртки его, как талисман носить буду, никому не отдам.

Документов нет.

И на трупах их не было.

И так неплохо, будем знать меру.

Спать–спать–спать.

— Дядя Саша отсортируй стволы и патроны, все что под наши (в смысле советские/русские) сложи в БТР. С остальным потом разберемся.

— Сделаю. Дэн, ты не в курсе, что это такое? Пахнет вкусно, — егерь протягивает мне брусок чем–то похожий буханку хлеба или кирпич.

— Это… Это народная индейская еда. Называется пеммикан. Там индейцы делали его из смеси сушеного мяса и сала бизонов, с добавками молотых орехов и сушеных ягод. А тут вместо бизонов на пеммикан пускают рогача и, как правило, щедро сыпят специй. Ничего так — съедобно, если нормально приготовлено. И хранится долго.

— Понятно, — Дядя Саша тут же закидывает в пасть кусочек на пробу.

Судя по выражению лица, пеммикан явного отторжения у него не вызвал.

Осмотрев пикап, не нахожу ни местной валюты ни драг металлов.

Зато нахожу еще одни очки. Копию тех, что я забрал с трупа атаманши.

Мискас говорил, что у Марка были деньги.

Либо мы их не нашли, либо они уехали в сбежавшем багги.

Либо никаких денег вообще не было.

Прибалт — красавчик, и смылся вовремя. И деньги унес, как минимум те, что выпотрошили из нашего конвоя. И с любителем пнуть ближнего своего под зад посчитался.

Мысленно я ему аплодирую.

Встречу пристрелю.

Но сперва спрошу про деньги.

Дальше не помню, отключился.

Мне синился сон, про кристально чистые лесные озера, родники с вкуснейшей водой, холодной настолько, что он нее ломит зубы. Про затяжной осенний дождь, крупными каплями стекающий по лицу.

— А давай дохлую змеюку туда сунем. Папка проснется, сунет руку……., — шепчет детский голосок.

— Давай лучше пауку лапы оборвем, — не соглашается другой голосок.

— Да ну, утонет еще, — с мальчишеским максимализмом напирает первый голос.

— Я вот кому–то змеюку в штаны засну. А кому–то паука с оборванными лапами, — сон не хочет уходить, хочется обратно под крупный осенний дождь.

Но змеюка, пусть и дохлая. Или паук, а они тут бывают размером с ладонь.

Эти сунут, с них станется.

Усилием воли разлепляю глаза.

Папка злой и не выспавшийся.

От счаз кто–то огребет!

Обнаруживаю себя в положении сидя, прижавшись спиной к зубастому колесу шуша. Тело затекло, но в голове слегка прояснилось. Слева от меня на траве отдыхает СВД и найденный в башенке автомат. Справа верно сопит Муха.

А прямо предо мной ведро холодной воды, в котором плавает две бутылки зеленого стекла.

А я точно проснулся?

Судя по ехидным детским мордочкам — точно.