Бремя секретов

Спустя год после нашего развода Сатоко вышла замуж. Об этом мне рассказал господин Хорибе: его жена была знакома с Сатоко. А в начале этого года я узнал, что у Сатоко родился ребенок. Известие потрясло меня, и я понял: «Значит, это моя вина, что у нас не было детей!»

В тот день Япония официально объявила о своем выходе из Лиги Наций. На улицах люди повторяли услышанный по радио лозунг. Мои друзья и коллеги горячо спорили об этом историческом событии. Всех беспокоила судьба родины. Целиком поглощенный своим горем, я оставался безучастным.

Однако я, по крайней мере, принял решение уехать от родителей и жить один. Я сказал им, что у меня много работы и я должен переехать поближе к лаборатории. «Понимаю, — ответил отец. — В стране кризис. Необходимо делать все возможное, чтобы исправить положение. Ты работаешь ради нашего будущего. Возвращайся, когда найдешь себе новую жену. Вдруг это произойдет в следующем году». Мама прибавила: «Можно нанять тебе домработницу. Если хочешь, я провожу тебя». Я отказался: «Нет, не стоит. У меня слишком много работы. Мне нужно сосредоточиться, и я не хочу, чтобы меня отвлекали».

Вот уже четыре месяца я живу здесь, снимаю небольшой дом в полукилометре от лаборатории. Целыми днями я на работе и домой прихожу, только чтобы поспать и быстро перекусить. Иногда господин Хорибе приглашает меня к себе ужинать. Я ценю его гостеприимство, но теперь у меня пропало желание ходить к нему в гости. Господин Хорибе женат, у него четырехлетняя дочка по имени Юкико. Он часто про нее рассказывает. В то же время у меня нет никакого желания ужинать дома в одиночестве. По воскресеньям я ем в ресторане.

Признаться, сначала я был в отчаянии. Бродил по городу, чтобы убить время. Иногда заходил в бистро. Если какая-то из танцовщиц мне нравилась, я предлагал ей переспать со мной. Если она соглашалась, мы шли в гостиницу. Почти каждую неделю я менял женщин. И мне не нужно было беспокоиться, что они забеременеют. Но чем чаще я занимался любовью со случайными встречными, тем более опустошенным себя чувствовал. Однажды я переспал с проституткой. Когда я захотел поцеловать ее в глаза и в губы, она отвернулась и сказала: «Нет. Это может делать только мой друг». Ее слова повергли меня в полное отчаяние. С тех пор у меня не было женщин.

Мне хотелось встретить ту, которая бы нуждалась во мне и в которой я бы тоже нуждался. Хотелось засыпать, держа ее в объятьях, ощущать ее гладкую теплую кожу, гладить ее волосы, лицо, шею…

Я по-прежнему в отчаянии. Но я хочу совершить поступок, который поможет мне выйти из этого подавленного состояния, — как это сделала Сатоко. Закрываю глаза. И вижу ее лицо, лицо ее нынешнего мужа, ребенка. Все они радостно улыбаются. Я сожалею о том, что не сумел защитить ее перед своими родителями. И теперь могу только пожелать ей счастья.

* * *

Два часа дня. Нужно сходить за покупками. В будни я возвращаюсь домой только после десяти, когда все магазины уже закрыты.

Я одеваюсь. По радио звучит какая-то популярная песня. Потом передают новости. Сообщают о временном закрытии биржи из-за финансового кризиса в Америке. Затем о положении японской армии в Китае: после ожесточенного сражения японцам удалось пересечь китайскую границу. Видимо, Маньчжурия достанется Японии.

Вспоминается письмо Соно — то, в которое была вложена закладка. «Китай — это огромная страна. Я ехала по ней много дней. Все, что делают здесь японцы, напоминает попытку кошки укусить слона». Возможно, так оно и есть. Мне кажется, Япония взяла неверный курс, выбыв из Лиги Наций. Будущее страны меня пугает. Рано или поздно над нами разразится катастрофа: мы окажемся одни в войне против целого земного шара.

Выключаю радио и выхожу из дома, захватив с собой рюкзак. Иду в направлении торговых рядов, где я по воскресеньям покупаю продукты. На небе ни облачка. Делаю несколько глубоких вдохов. Воздух стал более влажным и теплым. Скоро лето. К началу осени Соно вернется в Камакуру.

Я сбавил шаг. Пожалуй, немного прогуляюсь, прежде чем идти в магазин. Я живу в хорошем квартале. Дома ухоженные, много деревьев. Смотрю на зеленые кроны. Заметив пару ласточек, которые вьют гнездо под крышей, останавливаюсь на мгновенье и наблюдаю за ними.

Постепенно дома становятся все более скромными. Сворачиваю в переулок, где никогда раньше не бывал. Вдоль тротуара высажены гортензии: они ждут дождя. Пройдя еще несколько метров, замечаю здание с крестом над дверью. Должно быть, христианская церковь. Вокруг деревянный забор. На листе пожелтевшей бумаги написано объявление: «Церковь ищет человека, который помог бы починить крышу. Отец С.». Имя священника не японское. Западное. «Интересно, как он попал в страну буддистов и синтоистов? Если начнется война, таким, как он, придется уехать».