Бремя (СИ)

Поглядев сначала на побледневшую Юдоль, затем на Верзилу и Болтуна, старик, прихрамывая, дошел до стола, развязал тесемки на рюкзаке и вытащил медальон на цепочке. Он нахмурился еще сильнее, в глазах мелькнул страх.

— Эта штучка стоит бешенных денег, парень. Больше тысячи золотых. Настолько редкий артефакт, что даже не каждый топовый клан его себе может позволить. У Красных Мечей таких амулетов больше, чем у остальных, так как Меч-Из-Бездны нанял известного артефактора, но…

— Что эта херня делает? — нетерпеливо спросил я.

— Я смогу перекинуть тебя во второй слой. Ты вновь окажешься в шкуре Альфа, только в этот раз сможешь управлять телом. Недолго, конечно, но времени должно хватить, чтобы выследить тварь. Черные нити приведут к логову.

— А в чем опасность?

Он усмехнулся.

— Во-первых, Альфа не понравится, что ты залез в его мозги. В дальнейшем он, возможно, захочет избавиться от меня. Захочет превратить в дегро. Во-вторых, я не знаю, как поступишь ты во втором слое. Извини, парень, но я до сих пор до конца тебе не доверяю. Мало ли что ты выкинешь. Обрубишь связи или захочешь сбежать… Рисков очень много.

Я провел ладонью по деревянному полу, оставляя на досках кровяную пыль. Растянул губы до ушей.

— Я вас уже несколько раз спасал.

— Это не аргумент, парень. Тогда ты зависел от нас.

— А сейчас?

— Лучше не играй в эти игры.

Я кивнул, лениво бросил:

— Ладно, давай свой ценный артефакт. Попробую выследить тварь.

Мы вернулись к "БулоШной Ёши" перед самым закатом. Ничего уже не говорит, что утром произошла битва. Нет следов высохшей крови, лишь на том месте, где вылез Родриг, змеится трещина на стене дома, да и та затягивается на глазах. Горожане обходят нас стороной, бросают сердитые взгляды. Еще бы: мы стоим на середине улицы. Верзила и Болтун держатся в трех шагах от меня и Капитана, отгоняют чрезмерно любопытных прохожих. Юдоль с Гоблином глазеют на витрину булочной, за которой красуются ровные ряды пирожных и тортов.

— Ты все понял? — недовольно спросил старик.

— Да-да, — ответил я. — Если понадобится, могу направить Гоблина до нужного места. Самому не уходить далеко от группы, так как связи могут порваться. Не атаковать других Актеров. Беречь собственное тело.

— Я с тебя шкуру спущу, если попытаешься сбежать.

— Никуда я от вас не денусь. Успокойся.

— Ты не понимаешь, насколько ценен этот артефакт…

— Хватит уже, а? — взмолился я. — Ты мне все уши прожужжал. Давай делом займемся.

Быстро кивнув и оглядевшись, Капитан достал амулет и надел мне на шею. Серебряная цепочка приятно охладила кожу. Ощутил тяжесть медальона на груди.

— Что дальше? — спросил я.

— Помолчи.

Старик сплюнул под ноги, размял пальцы и, сосредоточившись, закрыл глаза. Слова, сначала неуклюжие и медленные, полились быстрее и взволнованнее. Его губы засияли ровным синим светом. Я почувствовал, как заклинание будто проходит сквозь меня, даря телу небывалую легкость. Кажется, будто стоит подпрыгнуть и я взлечу до самых небес. Будто подует ветер и унесет меня.

Реальность пошла трещинами. Увидел, как дома, горожане, фонари потеряли трехмерность, размылись кляксами. Как голубое небо над головой посерело, наполнились скачущими точками, будто канал, настроенный на помехи. Как заблестел миллионами колких точек-звезд городской купол. В виски что-то больно впилось, я коснулся их и ощутил, как пальцы скользят по чему-то гладкому и холодному, как стекло. Словно на голове хрустальная корона…

Время замерло. Наступила страшная звенящая тишина. Газетный лист, подхваченный ветром, так и застыл в воздухе перед Верзилой. Горожане превратились в каменные изваяния. Я засмеялся. Меня забавляет, как комично стоит Капитан с открытым ртом.

Я поднял голову и остолбенел. Надо мной парит огромное чудовище, по другому его нельзя назвать. Его тело покрывают мелкие чешуйки, по которым то и дело пляшут электрические разряды. Многосуставчатые руки оканчиваются длинными ороговевшими когтями. Голова непропорционально большая и чем-то напоминает голову богомола — та же треугольная форма, те же два огромных фасеточных глаза. Из зубастого рта вырывается пламя, будто из адской печи. Вот только ног у чудовища нет — они сливаются с окружающим пространством. Будто растворяются в нем.

Из живота колосса тянутся к головам соклановцев золотистые лучи, обвивают сияющими коронами. Я тоже связан, рука сама двинулась ко лбу. Боже, мной же управляют. Как понять, что мысли принадлежат мне, а не этому уродцу? День и ночь он следит за группой, разбирает на мелкие детали наши мысли и желания, подстраивает под себя. И самое противное — я с ним неразрывно связан. Мы — часть целого.

— И что мне теперь делать, Капитан? — спросил я.

Конечно же, ответа не последовало.

Передо мной засияли красные огоньки, принялись складываться в слова: