Бремя стагнатора

«Говоришь с умным видом секретный код, а чувствуешь себя глупо. Как будто кругом игра, а кто воспринимает ее всерьез? Проиграть-то невозможно.

Ну, почти…»

Свен поежился. Во время собеседования Игорь Квашнин обмолвился, что Служба уже потеряла двоих агентов и он-де не хочет увеличивать этот счет. Кто-то из новичков тогда спросил, как такое могло произойти, на что русский ответил просто: чересчур уверовали в собственную неуязвимость. Потом на занятиях им рассказали и даже показали гибель обоих. Сказать по правде, Свен тогда всерьез подумывал отказаться от назначения.

Может, и хорошо, что передумал.

Он поднял воротник, накинул капюшон маскировочного костюма и окончательно слился с серым предутренним сумраком. На горизонте багровела полоска восхода, да неспокойный диск Беты с трудом просвечивал через низкие облака.

Бесшумно пробираясь сквозь прибрежные заросли, землянин двинулся вдоль побережья на север.

Игорь получил сигнал от Свена в тот самый момент, когда продувал балластную цистерну затопленного глайдера.

«Молодец, Хеглунд! Отлично справился».

Свену пришлось налаживать новый контакт – Рибаун, давно и хорошо оплачиваемый агент, кожевенный мастер, обслуживающий придворных писцов гильдии Трех Лиан, сообщил, что смог-таки найти подход к одному из мастеров-копировщиков. Семья у парня немалая, а работал только он, один за всех. Мать не могла больше горбатиться в портомойне матросских казарм: скрюченные артритом руки – здесь болезнь называли костоломкой – никак не хотели ей подчинятся. Сестра и младшие братишки не вошли еще в возраст, хотя и помогали, кто где может. Молодому переписчику приходилось крутиться одному, и щедрая прибавка к жалованию ему совсем бы не помешала.

И все-таки кожевенник уговаривал его почти полный оборот – два с половиной месяца по земному счету. Слишком уж страшные кары грозили всякому, кто посмел предать доверие гильдии. Дознаватели Ложи – ребята умелые, скорые на расправу и милосердием отнюдь не страдают. Большие пальцы рук режут за одно только подозрение. А за любую, самую мелкую, провинность с легкостью дарят повод для новой клички – Беспалый.

Вот и этот – как его? – Изнавар, что ли, тоже не очень-то стремился стать Изнаваром Беспалым. Ну, слава богу, или, как здесь говорят, слава Небесному Диску – уговорили. Да и Свен не подкачал, судя по всему. Посмотрим, что он там притащил.

Главное, чтобы ему теперь хватило терпения дождаться группы. А то ведь сидеть на месте почти сутки, до следующей ночи, не привлекая внимания – не самое приятное испытание. Особенно для новичка.

Впрочем, говорят скандинавский характер стоек на разрыв. Справится.

Практически невидимый в светоискажающем маскировочном комбинезоне Игорь незаметно выскользнул из бухты, притопил глайдер на полметра – так, чтобы из-под воды торчала только голова, и, набирая скорость, рванул на юг в обход рыбачьих снастей. В двух километрах от берега, когда темная полоска суши слилась с горизонтом, он поднял машину на крылья, разогнался и вышел на редан.

До точки встречи километров триста – почти семь часов пути.

Игорь закинул за спину контейнер, устроился поудобнее в ложементе и включил автопилот. Пока можно и подремать. Корабль так далеко от берега – редкий гость, в крайнем случае, известят со спутника.

Его встреча тоже прошла удачно. Конечно, по нормальной логике разведок эту предельно простую миссию следовало доверить новичку, а с гильдейцами общаться самому. Но… здесь своя специфика. Как говорят русские колонисты: «у Надежды свои одежды». Хорошо земным разведкам – в их подчинении мощные аналитические центры и сотни агентов, а специальные школы пачками готовят новых. Но что прикажете делать Тайной Службе, если в штате всего семьдесят два человека? А в оперсоставе – вообще девятнадцать. Включая и самого Квашнина, старшего аналитика Службы и по совместительству руководителя отдела агентурных операций.

«В такой ситуации выбирать не приходится. Работаем с тем, что есть. В администрации до сих пор считают нашу Службу бесполезными дармоедами. Ну, надеюсь, сегодня у нас наберется кое-какой материал, чтобы их переубедить…»

Вот так и получается, что Свену Хеглунду с его стопроцентной скандинавской внешностью лучше всего действовать среди гильдейцев, где подобный типаж не редок. В Сол­маоне на него бы пялились все, кому не лень. Любопытство не порок, но разведчик, которого помнит каждый, мимо кого он прошел, – плохой разведчик. То есть мертвый.

А в Чжандоу, Соцветии Юга, ни Свену, ни самому Игорю и шагу бы не удалось ступить. Тут же повязали бы, как солмаонских шпионов. Среди шафрановокожих и низкорослых местных жителей, «недокитайцев» по терминологии директора Службы, могут спокойно работать только Чжао Ли и таиландец Ю Фат. Правда и с ними не все так просто: здесь природе не понадобились узкие глаза для защиты от песчаных суховеев. Приходится гримировать ребят, молясь про себя, что краска и телесный пластырь в уголках глаз не подведут в самый ответственный момент.