Бремя страстей человеческих

She puzzled him as much as she had done at the beginning.	Она оставалась для него такой же загадкой, как и в начале их отношений.
He did not begin to understand her conduct; but the more he knew her the fonder he grew of her; she was competent and self controlled, and there was a charming honesty in her: you felt that you could rely upon her in every circumstance.	Ее поведение было ему непонятно, но, чем больше он ее знал, тем больше к ней привязывался: она была расторопна и сдержанна, в ней было какое-то удивительное прямодушие; чувствовалось, что можно на нее положиться во всем.
"You are an awfully good sort," he said to her once a propos of nothing at all.	- Ты необыкновенно хороший человек,- сказал он как-то ей ни с того ни с сего.
"I expect I'm just the same as everyone else," she answered.	- Да небось ничуть не лучше других,- ответила она.
He knew that he did not love her.	Филип знал, что не любит ее.
It was a great affection that he felt for her, and he liked her company; it was curiously soothing; and he had a feeling for her which seemed to him ridiculous to entertain towards a shop-girl of nineteen: he respected her.	Он чувствовал к ней огромную симпатию; ему с ней было хорошо - удивительно, до чего ему с ней было покойно,- к тому же, как ни смешно это звучит, он питал уважение к этой девятнадцатилетней швейке.
And he admired her magnificent healthiness.	И его восхищало ее завидное здоровье.
She was a splendid animal, without defect; and physical perfection filled him always with admiring awe.	Она была великолепным образцом человеческой породы, без всякого изъяна, а физическое совершенство всегда вызывало у него благоговение.
She made him feel unworthy.	Он чувствовал себя недостойным ее.
Then, one day, about three weeks after they had come back to London as they walked together, he noticed that she was unusually silent.	Но вот однажды, недели через три после их возвращения в Лондон, они шли рядом, и он заметил, что она как-то особенно молчалива.
The serenity of her expression was altered by a slight line between the eyebrows: it was the beginning of a frown.	На ее всегда таком ясном лбу пролегла тонкая черточка; казалось, она вот-вот нахмурится.
"What's the matter, Sally?" he asked.	- Что случилось? - спросил он ее.
She did not look at him, but straight in front of her, and her colour darkened.	Она смотрела не на него, а прямо перед собой; щеки ее густо зарумянились.
"I don't know."	- Не знаю.
He understood at once what she meant.	Он мгновенно понял, что она хотела сказать.
His heart gave a sudden, quick beat, and he felt the colour leave his cheeks.	Сердце его вздрогнуло, и он почувствовал, что от лица отхлынула кровь.
"What d'you mean?	- Ты думаешь?
Are you afraid that... ?"	Ты боишься, что ты...
He stopped.	Он осекся.
He could not go on.	Слова застряли у него в горле.
The possibility that anything of the sort could happen had never crossed his mind.	Такая возможность никогда не приходила ему в голову.