Бремя таланта

Историографический цикл «Государи Московские» – это, несомненно, глубоко самобытное художественное произведение и по замыслу, и по исполнению. Во-первых, в его основе лежит оригинальная концепция исторического становления России, проистекающая из пассионарной теории этногенеза. Потому конец XIII и XIV вв. закономерно рассматриваются Д. М. Балашовым не как продолжение развития Киевской «украсно украшенной» Русской Земли, а как время ее окончательного крушения и одновременно создания при помощи этих обломков совершенно новой культуры и государственности – Московской Руси. Во-вторых, такой взгляд на русскую историю XIII—XIV вв. заставляет автора целиком переосмыслить и роль монголов, отказаться от самого предвзятого мифа в отечественной истории – мифа о «монголо-татарском иге», о «России – спасительнице Западной Европы, заслонившей от диких орд цивилизованные страны». В-третьих, в основу изложения писателем положен строгий хронологический принцип. Отсутствие временных лакун в его рассказе придает масштабность историческому циклу, определяет его значительный объем. Мне кажется тем не менее, что автору нельзя поставить в упрек этой длинноты изложения, ибо иначе охватить события бурного и трагического столетия было бы просто невозможно.

И, наконец, в-четвертых, я хотел бы заметить, что «Государи Московские» выстроены автором, говоря научным языком, «системно». В самом деле, через все шесть романов цикла проходят несколько сюжетных линий. Они выбраны автором таким образом, чтобы создать не просто картину внутренней жизни русского народа в XIII—XIV вв., а увязать ее с широким фоном событий тогдашней мировой политики. В то же время в показе внутренней жизни Руси автор рисует многоцветную картину жизни самых разных сословий. Это и простые ратники (мелкие кормленники) – Михалко и его сын Федор Михалкич («Младший сын»), внук Михалки и сын Федора Мишук («Великий стол») и, наконец, сын Мишука и внук Федора – Никита («Симеон Гордый» и «Ветер времени»). В этом ряду видит Д. М. Балашов основу мощи будущей России, поскольку благодаря усилиям простых ратников, которые «сидят на земле» и защищают эту свою пожалованную князем землю, стоят и торговые города, и богословские споры, и великокняжеская власть. Простые мужики-крестьяне и накрепко связанные с ними мелкие «дворяни-послужильцы», у которых «всего и знатья-то – что сабля да конь», составляют становой хребет будущего Русского государства.

Более высокое служилое сословие Руси – боярство – представлено в цикле «Государи Московские» своей сюжетной линией. С одной стороны, это «старые московские бояре» – Протасий Вельямин, его сын Василий Протасьич и внук Василий Васильич Вельяминов. Все они – держатели «тысяцкого», то есть верховного главнокомандования вооруженными силами Московского княжества. В борьбе за это «бремя власти» им противостоят «бояре – рязанские находники», перебежавшие к князю Даниле Александровичу от рязанского князя Константина Васильевича – Петр Босоволк и его сын Алексей Петрович Хвост-Босоволков. Точно так же в борьбе за «бремя власти» противостоят друг другу и две генеалогические княжеские линии. Московская линия – это князья Даниил Александрович, сын Александра Ярославича Невского («Младший сын»), сын Даниила—Юрий («Великий стол»), брат Юрия Московского – Иван Калита («Бремя власти»), сын Ивана—Симеон Гордый («Симеон Гордый>) и, наконец, брат Симеона Иван Иванович Красный и его сын Дмитрий („Ветер времени“ и „Отречение“). Среди тверских князей на страницах цикла мы видим Святослава Ярославича и его сына Михаила Тверского, их потомков князей Дмитрия Грозные Очи, Александра Михайловича и Михаила Александровича. Прослеживает писатель и смену духовной власти на Руси. Занимающие митрополичий престол Кирилл, Максим, Петр, Феогност и Алексий, пожалуй, принадлежат к числу любимых и наиболее удачно воссозданных автором литературных образов, весьма близких к историческим прототипам по своему поведению.