Бремя тела

«Ксиве-то не расскажешь обо всем, что со мной происходит, — думала Ксения. — Единственный человек, кто бы меня выслушал и что-то подсказал, это баба Лара. Но как я с ней поговорю сейчас? И чем она мне поможет? Она мне все уже рассказала, все, что только было можно. А я все прошляпила, пропустила мимо ушей. Да и непонятно это все, запутанно. Пойдешь к кому-нибудь поболтать по душам, расскажешь все как есть, вывернешь душу наизнанку, а тебя потом в психушку отправят как миленькую. Будь осторожна, Ксюша».

В комнате был идеальный порядок — это рассмешило Ксению, за время, прожитое в одной комнате вместе с Надей, отвыкшую от такого. Без Нади было спокойнее: никто не приставал с расспросами, не слушал музыку, не сидел, уставившись в телевизор. Нет, все это совсем не раздражало Ксению, просто она любила тишину, особенно тогда, когда нужно было привести в порядок собственные заблудившиеся мысли.

Приведя себя в порядок и наготовив миску салата, Ксения удобно устроилась с ногами на кровати: в присутствии Нади она такого себе не позволяла и сама ругала Надю за подобные вульгарные выкрутасы. На электронной почте новых писем не было — вполне ожидаемо. Ксения ввела в поисковик слово «галлюцинации». «Наркотическое, токсическое и алкогольное состояние, бред, тяжелые отравления, белая горячка, — бормотала под нос Ксения, — все это не то. Представить, что у меня белая горячка! Да это смешно! А баба Лара все про силу рассказывала. Если бы она хотя бы намекнула, где эту силу искать, было бы проще. Может, эта сила помогла бы справиться с этими…». Ксении упорно не хотелось называть то, что она видела, галлюцинациями. Она подняла голову вверх и различила на потолке маленькое темное пятнышко. Оно не оставляло ее, сопровождая почти всюду. Но зачем?

Справившись незаметно для себя с салатом, Ксения встала с кровати и протянула руку за тумбочку. Электрические чайники в общежитии было строго-настрого запрещены. Но у них с Надей был маленький чайник, спрятанный за тумбочку. Точнее, не спрятанный, а весьма искусно там устроенный. Чай и кофе, заваренные кипятком из этого чайника, благодаря почти неосязаемой атмосфере таинственности, казались особенно вкусными.

Сделав глоток чая, Ксения ввела в поисковик другой запрос. То, что она прочла, ее смутило, а потом даже заставило закрыть ноутбук. «Видения, магия, эзотерика, ерунда какая-то», — решила Ксения и легла спать. Дождь со снегом барабанили в окно, и Ксении снилось лето в Череповце, набегавшие после жары ливни и железные бочки для дождевой воды, расставленные по участку у дома Лены. Во время дождя вода скатывалась с крыши, пробегала по желобу и с таким же звуком каплями падала в бочку. В грозу это капание переплеталось с раскатами грома: Ксении нравилось, когда за ударом грома, почти в унисон, следовало мерное кап-кап-кап.

Утро было довольно ясным. Выпавший снег успел растаять, вокруг все подсохло — судя по всему, дождь закончился еще глубокой ночью. Нади не было, ее отсутствие Ксению не удивляло. На первом этаже толпился народ, студенты предпочитали добираться до института не в одиночку, а небольшими компаниями, так было веселее. На вахте дежурила не Бурласова, а какая-то незнакомая женщина маленького роста в огромных очках. «Новенькая, — подумала Ксения, — интересно только, злая или добрая? Хотя, какая разница, вахтерша и вахтерша».

Вахтерша бегала по холлу с огромной мокрой тряпкой в руках:

— Твою мать! Первая смена и так отделали! Так отделали!

Выйдя через вертушку на крыльцо, Ксения поняла, что она имела в виду.

Каждую ночь двери общежития закрывались и открывались лишь под утро или по велению волшебной палочки таких типов, как парень Нади. Впрочем, Ксения была уверена в том, что такой волшебной палочкой в случае Сани является скрученная в трубочку купюра. А, может, и не скрученная вовсе — зачем портить деньги, потом ведь раскручивать и разглаживать замучаешься. Под покровом ночи стена и крыльцо общежития частенько покрывались граффити. Бурласова каким-то неведомым нюхом чувствовала их приближение, зорко глядя в монитор видеонаблюдения. Но в смены, когда дежурили другие вахтерши, граффитеры чувствовали себя вольготно и рисовали на стенах и даже на двери все, что выдавала в тот момент их фантазия. Часто стены и дверь за ночь покрывались аккуратно приклеенными объявлениями сомнительного содержания вроде «Отдых для мужчин», «Жена на час», «Любовь» и других, не считая анонсов распродаж на окрестных рынках и реклам якобы уникальных биодобавок.

На этот раз общежитие было буквально облеплено объявлениями «Магия. Эзотерика. Гадаю». Внизу крупно был напечатан номер телефона.

— Ну, Никитина, повеселилась вчера? — на крыльце стояла Надя, на ее лице были следы бурной бессонной ночи. — Ладно, не криви личико. Дашку там не видела? Она мне конспект обещала дать переписать.

— Не видела, — ответила Ксения, разглядывая объявления, которые вахтерша пыталась с помощью швабры и тряпки соскоблить со стен.