Бремя удачи

– Арья не на нашей стороне играет в большой партии всего Старого Света: в основной массе поворотов удачи, какие наблюдаются, знаки у них и у нас разные, – буркнул Хромов. – Ренка права. В столице нам ничто не грозит. До самой встречи с канцлером, так точнее.

– Семь дней, – прикинул Петров.

– Даже восемь-девять, а то и поболее. Далее мы двинемся по жестко заданному маршруту в Дорфурт. Хорошо бы там уже иметь охрану, – задумался Семен. – Ты это и передай. Полин, и ты тоже не молчи. Понимаешь ведь: впервые в жизни у тебя есть надежда стать свободной без клятв и обязательств.

– В Ликре женщин смертным боем бьют, – жалобно сообщила франконка и покосилась на меня.

– Дорогуша, а ты к чужим мужьям не лезь, ага? – снова разозлилась я. – И не морочь людям голову. Ишь, все кругом виноваты, одна она святостью исходит.

– Сейчас вы предложите мне пообещать не сбегать от этого мсье, – усмехнулась Полин. – Так все нравоучения заканчиваются, а с ними и свобода.

– Петров, пообещай не бросать ее до самой столицы, – с чувством попросил Хромов.

Маг глянул на Полин с явным отвращением, поморщился, вздохнул, пожал плечами. Мы ему сочувствовали. Если разобраться: ну сбежит дуреха, ну приберут ее к рукам загадочные злодеи, допросят и прикончат. Надо бы пожалеть эту Полин, только с какой стати? Что она такого сделала, чтобы ради нее рисковать и тратить себя на переживания?

– Да пошла она… лесом, – обозлился Петров. – Сниму ошейник, и все дела. Толку от бабы никакого, один вред. Без обузы я до Белогорска за неполных двое суток доберусь. А до телеграфа – уже к ночи. С этой франконской фифой мороки не оберешься, потом еще отчеты писать: нет, не приставал, смертным боем не бил. Хотя у ней шишка на затылке.

– Я не обуза, – возмутилась Полин.

– Иди, Петров, собирай вещи, пять минут тебе, – велел Семка. – Тут подъем поблизости будет, я сверился с описанием дороги. Предгорья начинаются, нас остановят и подцепят сзади второй паровоз, толкач. Как раз спрыгнуть успеешь, пока возня длится. Ренка, подбери этой, – Семен нехотя кивнул на Полин, признавая ее присутствие, – платье, какое не жаль. Куда она свое дела, понятия не имею. Через час высадим на следующем подъеме, зачем Петрову с ней нянькаться? Прибьют, туда ей и дорога.

– Я обязана явиться к мсье Сержу, – жалобно укорила нас Полин, испуганно моргая и пытаясь сесть. – Нельзя ведь так! Я слово дам слушаться мсье мага и помогать. Платье у меня есть, я сейчас, я быстро.

Она забормотала, охая и цепляясь за стены, побрела к двери в смежное купе. Качало ее преизрядно, выглядела тощая франконка на редкость жалко. Пришлось идти следом, рассматривать ее поношенное платье, к тому же изодранное на рукаве и на спине.

– Это что?

– Так это… ну, я сама порвала, чтобы потом ясно было, что он раз – и в порыве страсти, – шепотом, прячась от меня за створку шкафа, сообщила нелепая соблазнительница. – В Ликре же дико живут… Я еще думала укусить себя за руку, но не вышло, он меня плохо слушался, много внимания уходило.

Я выбрала для нее толстые теплые чулки, юбку на широком поясе со шнурками, такую удобно подгонять по фигуре. Бросила одну блузку, достала сумку и сложила туда еще две, вязаную кофту, белье. Выбрала пальто, свое старое. Шарф. Шляпки было жаль – все хороши, и я засомневалась, пока что нехотя расставаясь с ненужными перчатками.

– Это что, мне? – не поверила франконка. – Так ведь я тебе враг…

– Ты дура, – фыркнула я, отбросив остатки злости. – Мне не пристало заводить столь слабых врагов. Держи. И вот еще сумочку, кошелек, деньги. Шляпку выбери сама, мне все жаль. Быстрее!

Она цапнула маленькую с вуалеткой, само собой. Я сразу решила, что именно эту было отдать жальче иных, отвернулась и зашагала в соседнее купе. Это франконское недоразумение тащилось следом, шепотом благодаря и уже начиная всхлипывать… Нежные они, хрупкие в душе, а все одно – сволочи. Широты в них нет и понимания того, что есть настоящая беда и настоящая вина. Впрочем, Шарль-то другой, просто я в обиде, поводов к тому много, хотя за Семку я самую малость уже расквиталась). И тут добавилось новое огорчение, позорно-девичье, из-за шляпки: поди ее теперь верни или раздобудь такую – Элен покупала, вещица штучная.

Петров уже стоял у дверей с саквояжем, второй наш маг сидел у стола, бледный и встревоженный. Ему только что сообщили новости, еще не привык. В паре охраны он – второй номер, младший, хотя по таланту и не слаб, просто опыта не набрал еще. Марк Юнц его хвалил, говорил – поисковик неплохой, хоть и не его специализация. Зато весьма ловок в иллюзиях и по редкой для магов стихии специализируется – плотной, как они это обозначают. То есть в плане обороны человек бесценный. Постановка щитов, отражение осколков, усиление брони – его прямое занятие.

– Полин, поезд останавливается, – сказала я строго. – Я провожу до тамбура и скажу, когда выходить: так вас не заметят. Петров снимет блокиратор, и тогда уж сама решай, куда тебе и с кем… Только учти: сделаешь еще одну гадость мне или тем, кого я считаю своими, и обрежется твоя удача под корень.