Бремя верности

Загрей Кейн. Я не буду предпринимать никаких действий.

Генерал-фабрикатор не взобрался на платформу. Он остался там, где был, наблюдая сам и давая наблюдать за собой. Тевера развернулась в своём экзоскелете и обратилась к рядам выше.

Тевера (дыша с трудом). Я принцепс «Разжигателя войны» Тевера из Легио Агравидес! Мы пришли сюда, чтобы быть услышанными… Так услышьте наш голос и внемлите! Если создание Адептус Механикус на этом заседании не будет одобрено… тогда Коллегиа Титаника поймёт, какое место ей отведено. И мы больше не будем послушными марионетками Совета Терры. К своему вечному стыду вы покинули священный Марс – родной мир моего легио! Теперь же вы требуете, чтобы мои товарищи… тоже покинули свои миры, чтобы те горели, беззащитные, под ударами предателей… Если не будет Адептус Марса, то не будет и титанов для тронного мира… Мы покинем войну Соляра и немедля вернёмся в свои вотчины!

Голос из толпы. Смерть предателям!

Палата заседаний взорвалась яростным рёвом и проклятиями. Члены Совета и зрители старались перекричать друг друга. Гвалт накрыл Веторел. И она, и Кейн, и принцепсы стояли в молчании, словно нерушимые скалы в море гнева. Теперь вы нас услышали, подумала Веторел, но послушаете ли? Вряд ли.

Рентелл вскочил. Спорить с внушительным генерал-фабрикатором он не счёл удобным, так что обвиняюще ткнул пальцем в сторону Веторел.

Рентелл. Вот кто вы есть! Это государственная измена, мятеж! Я велю вас казнить за это!

Веторел. Это не мятеж. Это решение уравнения. Мы видим необходимость создания Адептус Механикус. Если вы этого не видите, тогда вам нужно показать её так, чтобы вы поняли. Двойному наследованию нужно положить конец!

Рентелл. Ладно! Мне это всё надоело!

Рентелл повернулся к остальным верховным лордам.

Рентелл. Позвольте мне вызвать арбитраторов! Я арестую марсиан и предам их суду за преступления против трона!

Рёв стал громче. Большинство голосов звучало одобрительно, но были и те, что призывали к осмотрительности, к терпению и требовал времени, чтобы рассмотреть все возможности. Голоса тех, кто видел ту грань, которая вот-вот могла быть пройдена. Верный трону глава культа Механикус и многочисленные старшие принцепсы Коллегиа Титаника в цепях обрушат боевой дух имперцев по всей Галактике. Теперь Веторел видела, что часть Совета начала понимать, откуда грозит опасность, но этого было мало. Да и было уже слишком поздно.

Глухой раскатистый удар тряхнул зал, отчего длинные люменовые канделябры на высоком потолке качнулись. Веторел и офицеры титанов прекрасно заметили удар, но не подали и виду.

Новый удар, на этот раз сильнее, такой, что дрогнули стены. Делегаты Совета на верхних рядах начали переглядываться в замешательстве, и в это время от новой встряски с потолочной кладки посыпалась пыль. И тогда на Терре услышали самый громкий голос Марса.

Рёв боевого горна перекрыл гвалт палаты заседаний, и все, кто его услышал, замолкли. Звук шёл издали, но купол палаты всё равно задребезжал. Рёв был глухим, однако проникал в самую душу, напоминая о самом великом, что можно встретить на войне.

Чуть погодя последовала новая встряска. Шаги звучали всё ближе.

Глаза Пентазиана расширились.

Симион Пентазиан. Что происходит, посол?

Веторел. К нам шагает «Император» «Магнификум Инсендиус» Легио Игнатум.

Слова Веторел были просто констатацией факта. Но смысл их был огромен.

Титан шагал к великой палате заседаний.

Рентелл уставился на неё в ужасе.

Титан взревел. Боевой горн прозвучал громче, ближе – и миг потрясённой тишины опустился на палату заседаний. Тысячи в один миг задержали дыхание, вслушиваясь в приближение бога-машины.

Глава 10

Одна из самых колоссальных машин войны из когда-либо созданных грозно шагала к политическому сердцу Империума. Она переступила через укрепления, возведённые для защиты Повелителя Человечества, словно их и не существовало, и теперь шагала по широкому проспекту внешнего дворца, гоня перед собой толпы разбегающихся граждан. На её огромных орудийных руках вращались стволы пушек длиной с магнитопоезд и плазменные ускорители массы, которым вполне по силам было сдвинуть звездолёт.

Титан взревел. Его рёв был таким громким, что казалось, от него одного может рухнуть дворец. Орудия на стенах неуклюже вели за ним стволами, которым полагалось вообще-то стрелять наружу. Кустодийская гвардия и вспомогательные имперские гарнизоны пытались взять титан в «клещи», но эта одна-единственная махина была из Коллегиа Титаника – и ничто в радиусе сотни километров не могло остановить её поступь.

Палату заседаний охватила паника. В палате не было окон, и никто не мог увидеть, что приближается, однако звука было достаточно. Все присутствующие знали, какой холокост может устроить своим врагам титан «Император».

Титан взревел – его глас был способен потрясти небеса. Конец близился. Бежать было некуда, молить о пощаде – некого. Пентазиан пробрался к Веторел.

Симион Пентазиан. Остановите его! Я приказываю вам остановить его!