Бремя власти

И в течение всего утра священник, добренький старенький человечек в трёхцветной красно-сине-чёрной сутане, что-то рассказывал ей и расспрашивал о разных вещах. Алиенора знала все подробности таинства бракосочетания назубок, а вот сама Бланка почему-то никогда особо этим не интересовалась. Может быть, потому, что… тут она вспомнила о том, что когда-то, в прошлой жизни, она сказала Эдмунду. Когда это случилось? Во вторую их встречу? Или третью? Когда она говорила ему, что никогда не хотела бы жить в Харлехе, в ожидании того, когда наследницу бедного имения отдадут замуж. Хоть за кого-нибудь, за того, кто проявит интерес к замшелому маленькому замку и деревеньке с пятью десятками крепостными.

Ах да — в доме Финна, торговца, у которого они нашли тот документ, что перевернул всю их жизнь. Они сидели рядом при свете свечи, склонившись над таинственной картой; колени их касались друг друга, а от тепла его руки у неё прерывалось дыхание. Тут Бланка чуть не вздрогнула — до неё дошёл смысл слов, только что сказанных старичком-священником. Сегодня она станет женой принца Галахада. Сегодня.

Венчание считалось главной частью церемонии бракосочетания. Тем действом, в ходе которого говорят друг другу клятвы и обмениваются кольцами. А свадебное празднество, которое намечалось провести ещё полмесяца спустя — это просто приём гостей, всеобщее веселье с танцами, жонглёрами и менестрелями. Как же она не подумала об этом раньше? Дыхание у Бланки прервалось. Пути назад не будет.

Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Впрочем, куда это — назад? В пустой Хартворд, в котором заправляет Рич Беркли? В Хартворд, в котором нет ни её подруги Алиеноры, ни его? Нет. Девушка стиснула зубы. Назад пути уже нет. Сейчас она в первую и главную очередь должна сохранить и защитить тот маленький огонёк новой жизни, что теплится внутри неё. Главное — сделать всё как можно быстрее, пока её положение не станет очевидно всем окружающим. Сегодня — это даже лучше. А после сегодняшней ночи она уже сможет ходить с гордо поднятой головой.

Бланка как-то мгновенно успокоилась. Уже не нервничая, дала девушкам сделать последние штрихи и с лёгкой улыбкой протянула руку вошедшему лорду Кэдваллэдеру. Гриффин даже застыл в изумлении, увидев её.

— Вы… вы… — он покачал головой, — миледи, у меня нет слов… Никакие земли и никакие титулы вас не стоят. Увы, Галахад сделал единственно правильный выбор…

— Увы? — удивилась Бланка.

Молодой человек рассмеялся.

— О, да. Он же ведь никому не оставил шансов, так? Я в чёрной зависти…

Бланка хмыкнула и, встав на носочки, быстро чмокнула его в щёку.

— О-о, — Гриффин церемонно поклонился, — теперь я не буду умываться целую неделю. Вы успокоили меня, леди Оргин.

Весело улыбнувшись друг другу, они вышли из опочивальни.

* * *

— Пришли ли вы сюда добровольно и по собственной ли воле хотите заключить супружеский союз?

— Готовы ли вы любить и уважать друг друга всю жизнь?

— Готовы ли вы с любовью принять от Богов детей и воспитать их согласно учению нашей церкви?

Да. На все три вопроса — двойное да. А отвечая на третий, Бланка еле удержалась от того, чтобы ненароком не погладить свой живот. Как ей казалось, он стал уже слегка выпуклым, но, похоже, это пока никто не заметил. Во всяком случае, ни горничные, одевавшие девушку каждое утро, ни мастер Орнус, с превеликим тщанием подгонявший платья к её фигуре, не обращали на эти едва видимые изменения никакого внимания.

Орнус трудился не покладая рук: в течение одного дня Бланке предстояло сменить три платья, одно роскошнее другого. Красное, расшитое тончайшей золотой нитью и с невероятно длинным подолом, предназначалось для церемонии венчания, в фиолетовом ей полагалось танцевать вечером, а в голубом с серебром она должна была появиться перед гостями после «первого свидания».

Закусив губу от смущения, Бланка слушала подробные рассказы мастера Орнуса. Оказалось, что в спальню молодые должны будут отправиться сразу после церемонии, с тем, чтобы во время вечернего празднества принцесса предстала перед всеми уже в качестве законной супруги. По сему-то поводу, добавил портной, голубой и фиолетовый наряды лишены такой важной части свадебного платья, как передник.

— Почему? — спросила Бланка.

Передник — это символ целомудрия, с готовностью пояснил ей Орнус, и снять его может только законный муж, и только после церемонии венчания — это замечание заставило девушку в очередной раз покраснеть. А красное платье, как будто ничего не замечая, продолжил портной, устроено очень хитро.

— Всего-то пять завязок, — радостно сообщил он, — и вся эта роскошь легко падает к вашим очаровательным ногам. Не правда ли, великолепно придумано?

— Просто замечательно, — вздохнув, согласилась Бланка.

— О, вам нечего смущаться, — весело взглянув на её лицо, заявил Орнус, — с вашей-то фигурой…

И, бормоча что-то себе под нос, он вновь опустился перед ней на колени, зажав в губах добрую дюжину булавок.