Бремя Власти

Стоит ли говорить, что два других указа вызвали куда меньший резонанс среди царедворцев? Хотя по своему замыслу они были на голову выше 'переселенческого'. Взять хотя бы 'Указ о прилежном учении', вроде безобидное название да и содержание не опасное, но вот если вдуматься то сразу становится понятно — будущее России-матушки вскорости будет зависеть не от родовитых семей, а от даровитых людей. В чем отличие умный поймет, ну а дураку знать не обязательно. Или вот второй указ — 'О пользе картофеля', всего-навсего в нем говорится о том, что крестьянские семьи всех центральных губерний обязаны сажать не менее одной десятой десятины сего овоща, при этом сам картофель получали из запасников государя. Он же предоставлял в каждую деревню людей сведущих в методах ухода и выращивания картофеля.

Для чего это надо государю толком никто ответить не мог. Да и не особо задумывались, хотя еще в прошлом году слышали, что вся Рязанская губерния отведала сего овоща и отказываться от него больше не собирается. Как впрочем и от глиняных горшков с консервами, в огромных количествах поставляемых не только в армию, но и в большинство крупных городов России и даже в Европу, благо что продукт уходит как новинка и деликатес…

Солнце давно перевалило за зенит и неуклонно катилось к горизонту. Малый зал, в котором собрался Царский Совет, освещался ярко, да оно и неудивительно — окна широкие, с двойными стеклами очень недурственного качества, хотя в летний зной створки нараспашку и прозрачных как слеза младенца стекол невидно. Да только собравшимся одиннадцати мужам явно не до любования красотами. Они уже порядком охрипли, доказывая нечто важное, а заодно взмокли, переживая за свои прожекты, предоставляемые на суд остальных советников.

— Прошу нижайше извинить меня, матушка-императрица, — обратился к бывшей боярыне Погожевой один из советников.

— Говорите, князь.

Со своего места князь Иван Ухтомский, имеющий пай в Китайской компании, а кроме того владелец немалых земляных наделов и факторий, привстал. Хотя по правилам мог этого не делать. Хоть и было ему недалеко за сорок, но здоровьем мог похвастаться, дав фору двадцатилетнему и небольшое брюшко в этом ни капли не мешало.

— Мы не вправе настаивать, но возможно вы могли бы поведать о делах в Смоленской губернии?

'Хитрец и ведь не придерешься', - с неудовольствием подумала Ольга, но на лице по-прежнему сохраняла радушную улыбку.

Советники, в которых ходили без сомнения достойные из достойных, выжидающе смотрели на нее. Не ответить она не могла.

— Кроме того, что государь должен был вступить в сражение с имперцами и их прихлебателями намедни, я более ничего не знаю. Как и вы — жду вестей.

Слышать от молодой женщины подобные речи для большинства было как ножом по сердцу, но лица все сохраняли вежливые. Советники хоть и не приняли до конца манеру государя оставлять жену вместо себя в роли наблюдателя, но поделать с этим ничего не могли.

— Еще вопросы имеются? — как можно беззаботней спросила Ольга, но внутри у нее все сжалось от дурного предчувствия.

Советники молчали.

— Думаю, на сегодня хватит. Завтра нам предстоит решить каким образом дополнить указы государя, дабы не гневить его, — императрица встала со своего места, за ней последовали остальные, дождавшись разрешения, советники начали покидать Малый Зал…

Императрица дождалась пока за последним советником закроются двери и вышла через неприметную боковую дверь за ширмой. По узкому коридору она дошла до небольшой светелки, давно пустующей, но всегда прибранной и чистой. Мало кто из слуг знал, что в ней последнее время частенько беседуют императрица и патриарх.

Казалось бы с чего молодой красивой женщине начинать с главным православным иерархом мира полемические диспуты? Чем может помочь умудренный летами Иерофан в государевых делах? Или быть может дело вовсе не в этом? Может Ольга просто ищет в беседах с патриархом той легкости, когда она была пусть и бедной, но свободной?

Войдя внутрь Ольга плотно прикрыла за собой дверь и повернувшись в красный угол начала молиться…

Момент, когда в светелке появился патриарх, женщина пропустила. Впрочем как всегда.

Сам патриарх не смотря на годы и огромную нагрузку выглядел бодрым и даже вес золоченых одежд будто бы не замечал. На его лице лучилась теплом и добротой всепонимающая улыбка, а в глазах плескался океан спокойствия.

Императрица склонилась, целуя протянутую сухую жилистую ладонь. Иерофан прочитал короткое благословление и степенно прошел к массивному креслу, стоящему напротив любимой 'плетенки' Ольги. Императрица не любила громоздкие вещи и предпочитала ажурные, да такие чтоб глядя на них можно было удивиться их кажущейся хрупкости. Вот и один из учеников ремесленной школы, что подле подворья Шереметьевых сумел угодить, да так, что отдарилась Оля не абы чем, а золотым кольцом с яхонтом. Подарок поистине царский!

Так что когда грузный патриарх занял удобное положение, женщина легко вспорхнула на свой необычный стул без спинки и замерла в ожидании.