Брешь

Сейчас мне спокойно. Во мне поселилось стойкое чувство, что я нахожусь в крепких руках… объятьях.

И пусть через минуту лопнет этот восхитительный мыльный пузырь и голос разума начнёт подсовывать свои ядовитые мысли, о том что мы не пара и это все полнейший абсурд, но я хочу поставить этот момент на паузу притворяясь, что я до сих пор сплю.

— Я хочу тебя, больше не могу терпеть. Знаю, не спишь.

Его слова опережают дерзкие действия всего лишь на какое-то ничтожное мгновение.

Я даже распахнуть глаза не успеваю, как внутри ощущаю ноющее давление. Арон проводит пальцами по складочкам, раскрывая меня для себя и заставляет прогнуться, чтобы оказаться еще глубже.

— Ах… — не в силах больше притворяться, завожу руку назад и зарываюсь пальчиками в короткие волосы.

Возле губ появляется большой палец. Он очерчивает их и поникает внутрь. Впускаю. Обхватываю палец, посасывая. Ласкаю языком загрубевшую подушку.

— А с членом так сделаешь? — парень тихо смеется кусая мочку, засасывая вместе с сережкой.

Свободная рука накрывает грудь. Арон прижимает меня к себе и начинает трахать. Быстро. Дерзко. Как он любит.

Замечая, что я замираю в его руках, замедляется.

— Тебе не нравится?

Молчу. Выпускаю изо рта его палец.

— Я хочу услышать правду, Лера? Как ты хочешь? Для меня это важно. Хочу почувствовать как ты кончаешь. Это как наркотик для меня.

— Медленнее… — еле выдавливаю из себя, сгорая от стыда. Хотя не только от стыда сгораю. Все эти откровенные разговоры здорово заводят. — Глубже…

— Медленно — без проблем. Но глубже, — с заминкой добавляет: — ты же там не одна.

— Маленький срок. Ты никому не навредишь.

Арон осторожно начитает раскачиваться во мне, пуская по телу ток.

— Так?

— Да… да… — хватаю ртом воздух.

Не знаю, чувствует ли он эти мелкие разряды, которые прошибают мое тело или нет, но я их точно чувствую.

Рука на груди оживает, а мужские губы застывают на шее.

Я теряю голову, перестаю контролировать себя. Перехватываю его руку и накрываю ей клитор. Показываю еще одно чувствительное место. Показываю как нравится мне. Управляю его пальцами.

— Сучка, — слышится довольное рычание и его толчки становятся смелее.

— Арон…

То есть я хотела сказать «О Боже»…

Похоже голос разума дал сбой.

— Нравится? — шипит над ухом змей искуситель.

— Нравится…

— Кончишь для меня?

— Да… да…

И я это делаю. Взрываюсь чувственным оргазмом на мелкие частицы. Мне кажется, я даже перестала слышать стук собственного сердца, которое до этого бешено билось.

— Блядь, Лера!

Похоже его «финиш» происходит только из-за моего «финиша». Арон не планировал так быстро кончать.

Его огромная грудная клетка быстро бьется об мою спину и я очень отчетливо слышу как тарабанит его сердце. Как сперма толчками изливается во мне.

Его пальцы до сих пор по инерции ласкают чувствительную точку продлевая удовольствие, заставляя бесконечно дрожать в крепких руках.

— Я хочу чтобы ты уехала со мной на родину. В Грецию.

Обязательно было портить такой момент?

— Ты же знаешь, что я не поеду…

— Знаю. На всякий случай решил поинтересоваться. Вдруг ты сейчас в хорошем расположении духа?

Идиот!

Теперь мне смешно. Какой же он…

— Но я хочу, чтобы ты знала, — продолжает парень, освобождая меня от порочной близости, — Я был бы счастлив, если бы ты согласилась. Тебя здесь ничего не держит. Тебе понравится Торони.

— У тебя там дом? — поворачиваюсь к нему, укрываясь одеялом.

— Да, родительский. Оставили в наследство.

Арон откидывает одеяло в сторону продолжая разглядывать меня. Ему нравится мое тело, я успела это заметить. Но от пристального внимания, хочется прикрыться. У меня нет комплексов. Но когда тобой начинает любоваться двадцатипятилетний парень, становится не по себе.

— Что случилось с вашими родителями?

— Яннис не рассказывал? Удивительно.

— Яннис обычно не многословен.

— Нашего отца настигла карма, он погиб в автокатастрофе со своей любовницей. Так мать узнала, что отец ей не верен.

— О Боже…

— Яннис знал о похождениях отца. Тогда, мальчиком, я был глубоко удивлён, мягко говоря… ведь отец не подавал ни малейших признаков. Мать умерла от горя, так как она любила до беспамятства отца. Никто даже и подумать не мог, что он изменяет. Всю мою короткую жизнь пока я был с ним знаком, отец нам с Яннисом твердил, что кроме семьи нет ничего важнее. Это самое главное, что должно быть у человека. Мы с Янисом самые близкие люди и должны всегда заботиться друг о друге невзирая ни на что.

Арон замолкает и перекатывается на спину. Мне вдруг захотелось его как-то успокоить. Льну к нему, укладывая голову на каменную грудь.