Брестская крепость

При этом немецкие штабисты стыдливо умалчивают об одном: вместе с этими бочками и бутылками во двор форта сбрасывались бомбы со слезоточивым газом, и в течение нескольких часов весь маленький гарнизон, включая женщин, детей и раненых, должен был находиться в противогазах. Но и в облаках газа и дыма от пожаров люди продолжали драться, огнем и гранатами отбивая натиск врага.

29 июня гитлеровцы предъявили защитникам форта ультиматум — в течение часа сложить оружие, угрожая в противном случае полностью уничтожить гарнизон. После оглашения ультиматума наступило затишье, и майор Гаврилов воспользовался этим, чтобы собрать открытое партийное собрание.

В большом каземате внутри вала собрались почти все защитники форта — на валу остались только дежурные пулеметчики и наблюдатели. Один за другим выступали коммунисты и клялись драться до конца, умереть, но не покориться врагу. Тут же на собрании был открыт прием в партию и десятки беспартийных бойцов и командиров подали заявления и были приняты в ряды коммунистов. Не было бумаги, и эти заявления писались на клочках газет и даже на немецких листовках, в которых гитлеровцы призывали сдаваться в плен.

Однако было ясно, что долго продержаться будет невозможно. По приказанию Гаврилова были уничтожены штабные документы с тем, чтобы они не попали в руки врага. Решено было зарыть боевое знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона, которое находилось в форту.

Это знамя еще в первые дни обороны старший лейтенант Шрамко поручил хранить зенитчику младшему сержанту Родиону Семенюку. Потом Шрамко погиб смертью героя, но Семенюк остался жив и носил знамя на груди, под гимнастеркой. Теперь наступил момент спрятать его.

Семенюк бережно обернул знамя в брезент, положил этот сверток в брезентовое ведро, найденное в соседней конюшне, а сверху накрыл его цинковым ведром. Выкопав яму в одном из казематов, он зарыл туда ведро со знаменем и тщательно утрамбовал и замаскировал это место.

А между тем срок вражеского ультиматума истек, гитлеровская артиллерия открыла огонь, над фортом снова закружились самолеты, и младший сержант поспешил занять свое место в цепи обороняющихся. Борьба продолжалась.

Только после того как форт был подвергнут массированной бомбежке, во время которой один из самолетов сбросил бомбу весом в 1800 килограммов, потрясшую своим взрывом весь Брест, после того как все постройки форта были снесены, а внутренний двор представлял сплошное море огня, немецкие роты, штурмующие это укрепление, ворвались на валы и в фортовые казематы. Они захватили в плен женщин, детей, раненых и немногих уцелевших и обессиленных в боях защитников форта. Но при этом, как ни тщательно обыскивали автоматчики каждый каземат, они не смогли найти ни майора Гаврилова, ни его заместителя по политической части, бывшего ближайшим и энергичным помощником командира обороны в течение рсех этих дней. Враги решили тогда, что оба они покончили с собой.

ПОСЛЕДНИЕ ЗАЩИТНИКИ ЦИТАДЕЛИ

Несколько дней спустя после гибели комиссара Фомина группа бойцов во главе с капитаном Зубачевым снова сделала отчаянную попытку прорваться из центральной крепости на север. Но фашисты к этому времени еще больше уплотнили свое кольцо на северном участке, и в упорном ночном бою группа Зубачева была разгромлена, а несколько бойцов и раненый командир взяты в плен.

Почти одновременно с ней прекратила свое существование и группа старшего лейтенанта Бытко. Бойцам уже не удавалось добывать боеприпасы, и патроны их были на исходе. Наступил момент, когда в нагане у Бытко остался последний патрон. И тогда его товарищи заметили, что старший лейтенант всячески старается уединиться. Для него, удалого кубанца, стойкого коммуниста, испытанного боевого командира, была ненавистна даже мысль о том, что он может попасть живым в руки врага. И Василий Бытко решил последним патроном покончить с собой.

Но товарищи отгадали его намерение. Когда в момент затишья Бытко под каким-то предлогом хотел покинуть подвал, его окружили и стали уговаривать отказаться от самоубийства. Ему доказывали, что его смерть произведет тяжелое впечатление на бойцов и что он должен разделить со своими людьми судьбу, которая их ожидает. Бытко молчал, опустив голову, но видно было, что эти доводы произвели свое действие.

Пока происходил этот разговор, несколько гитлеровских автоматчиков стали приближаться к подвальному окну. Подняв голову, Бытко поглядел в окно — первый автоматчик был уже в нескольких шагах от подвала.

— Ну, фашист… — произнес старший лейтенант. — Хотел я себя, а придется тебя…

И, вскинув руку, он последним выстрелом наповал уложил гитлеровца.