Брестская крепость

Для поисков Пети Клыпы у меня оставалась одна-единственная нить – его брат Николай Клыпа, который, по слухам, теперь был майором. И я, вернувшись в Москву из этой поездки, решил искать майора Николая Клыпу. Я позвонил к тому же «всемогущему» полковнику И. М. Конопихину в Главное управление кадров Министерства обороны. К сожалению, я мог ему дать на этот раз только очень скудные сведения об интересовавшем меня человеке, что, конечно, затрудняло его поиски. Но я рассчитывал на то, что фамилия Клыпа – мало распространённая, и, возможно, благодаря этому и удастся найти в списках офицеров майора Николая Клыпу.

Действительно, уже на другой день, когда я позвонил Ивану Михайловичу, он мне сказал:

– Берите карандаш и записывайте! Майор Николай Сергеевич Клыпа, тысяча девятьсот пятнадцатого года рождения; в настоящее время является военным комиссаром Маслянского района Тюменской области в Сибири.

Обрадованный этой удачей, я тотчас же написал майору Николаю Клыпе (впрочем, оказалось, что не так давно он уже стал подполковником) и вскоре получил от него ответ. Н. С. Клыпа писал мне, что его младший брат действительно был участником обороны Брестской крепости, после войны вернулся домой живым и здоровым, но, к сожалению, в последние годы связь между братьями оборвалась, и он сейчас не знает адреса Петра. Однако он тут же сообщал, что в Москве живёт их сестра, у которой я и могу узнать теперешнее местонахождение Петра Клыпы.

Я поехал на Дмитровское шоссе по указанному мне адресу, застал дома мужа сестры, и от него я неожиданно узнал, что Пётр Клыпа отбывает заключение в Магаданской области, осуждённый за соучастие в уголовном преступлении.

Это была весьма неприятная неожиданность, но я всё же взял у родных Петра Клыпы его адрес и вскоре написал ему письмо, в котором просил поделиться со мной своими воспоминаниями, рассказать обо всём, что он пережил и видел в крепости.

Магаданская область – край далёкий, и поэтому прошёл целый месяц, прежде чем я получил ответ. П. С. Клыпа горячо откликнулся на мою просьбу: он обещал подробно записать свои воспоминания и постепенно высылать их мне письмами. Вслед за тем началась наша регулярная переписка. Пётр Клыпа сообщал мне интереснейшие подробности боев за крепость, называл фамилии участников и руководителей обороны. Вдобавок он снабжал каждое письмо составленной по памяти схемой обороны, и нужно сказать, что это были очень точные чертежи. Чувствовалось, что глаза четырнадцатилетнего мальчика жадно впитывали все, что происходило вокруг него, и в памяти его осталось гораздо больше событий и имён, чем в памяти взрослых участников обороны.

Именно Клыпа помог мне наконец установить фамилию старшего лейтенанта, который возглавил оборону на участке 333-го полка. Об этом смелом и решительном командире рассказывали мне и Игнатюк и Сачковская, но фамилию его они забыли. Петя же часто находился при нём в качестве связного и хорошо помнил, что фамилия старшего лейтенанта была Потапов.

Он не знал ни имени-отчества, ни должности, какую занимал этот командир. Но, по его словам, Потапов имел одну характерную примету: на лице его, около виска, был старый шрам. Однажды Петя спросил его, где он получил эту рану, и Потапов, усмехнувшись, ответил: «Кулацкая метка».

Он рассказал мальчику, что в годы коллективизации работал в деревне и был одним из организаторов первых колхозов. Как-то раз кулаки подстерегли его, задумав расправиться с ним. Этот шрам – след раны.

К сожалению, долгое время, кроме этого эпизода, мы ничего не знали о старшем лейтенанте Потапове. Его фамилия так распространена, что без каких-либо дополнительных данных найти где-нибудь в архивах его личное дело было почти невозможно. Неизвестно было его имя-отчество, и даже о том, какую должность он занимал в полку, говорили по-разному.

Только в 1959 году сотрудник Музея крепости Д. Лозоватский, работая в архиве Министерства обороны, случайно наткнулся на небольшой список командиров, которые незадолго до войны были направлены штабом 6-й дивизии на службу в 333-й полк. Последним в списке значился лейтенант А. Е. Потапов. По этим инициалам и удалось позже найти его личную карточку и фотографию.

Оказалось, что только в последних числах мая 1941 года Александр Ефремович Потапов был назначен на должность адъютанта старшего одного из батальонов 333-го полка. В список он был занесён как лейтенант, но участники обороны всегда называли его старшим лейтенантом. Могло случиться, что приказ о присвоении ему очередного звания пришёл из округа перед самой войной и так остался не отражённым в его личной карточке.

Мы не знаем почти ничего о его судьбе. Известно лишь, что Потапов не погиб в крепости, а попал в плен – Петя Клыпа встретил его однажды в Бяла Подляске. Позже ему рассказывали, что Потапов якобы был организатором массового побега из этого лагеря. Участь старшего лейтенанта Потапова остаётся пока тайной.