Брестские ворота

– Не надо, товарищ лейтенант, отдыхайте, ведро-то всё равно одно, – степенно рассудил шофёр и пошёл к машине, а Валька, довольный тем, что всё так хорошо устроилось, положил голову на колесо и прикрыл веки…

Палевичу показалось, что он лишь на секунду расслабился, но вышло так, что он задремал и проснулся только когда с криком: «Товарищ лейтенант, танки!.. Немецкие!» – его разбудил техник.

Валька испуганно продрал глаза, увидел подпёртую бревном косо свисавшую стойку, ведро с бензином, оставленное стоять на траве, а дальше – выползающие из леса прямо к взлётной полосе танки с крестами, и мгновенно вскочил на ноги.

Шофёр уже сидел за баранкой, бывший с ним рядом моторист махал руками, а техник, убедившись, что Палевич проснулся, опрометью бросился к автомобилю. Поняв, что надо бежать, Валька в бессильной злобе плеснул бензином на крылья, бросил горящую спичку и отпрянул в сторону. Увидев вспыхнувшее пламя, он одним прыжком вскочил на подножку, и машина рванула с места…

* * *

Пассажирский поезд, сутки назад вышедший из Москвы, остановился на каком-то полустанке и стал разгружаться. Майор Константин Авдюхин спрыгнул с подножки вагона прямо на гравийную засыпку и чертыхнулся. Было неясно, почему поезд, везший в основном военных, направлявшихся на Западный фронт, остановился именно здесь.

Однако на глухом полустанке обнаружился военный комендант, и Авдюхин довольно быстро выяснил у него, что поезд остановлен по причине невозможности дальнейшего продвижения, так как узловую станцию вчера захватили немцы.

К тому же комендант оказался чертовски информированным и, внимательно изучив документы Авдюхина, не только объяснил ему, где следует искать штаб фронта, но и посоветовал, не дожидаясь, самому добираться на «перекладных».

Майор так и поступил, благо возле полустанка скопилось достаточно много машин, и почти сразу отыскался грузовичок, ехавший в нужном направлении. Авдюхин закинул свой чемодан в кузов, сел в кабину и кивнул шофёру, давая понять, что можно отправляться.

Просёлок, по которому они ехали, был неимоверно пыльным, и скоро лица и шофера, и майора посерели. Авдюхин сначала пытался вытираться платком, но, убедившись, что это бесполезно, бросил, поскольку мчавшиеся навстречу грузовики тоже поднимали столбы пыли.

Пытаясь скоротать время, Авдюхин попробовал заговорить с шофёром, но тот, почему-то настороженно глядя на спешившие навстречу автомобили, неожиданно заметил:

– Что-то оно не так, товарищ майор…

Авдюхин не понял, что тот имеет в виду, но тут на дороге началось смятение. Машины на полном ходу тормозили, а их пассажиры выскакивали и скопом бежали в поле.

– Что случилось? – закрутил головой Авдюхин.

– Самолёты… – коротко бросил шофёр и, дав полный газ, погнал грузовик к недалёкому лесу.

Решение шофёра оказалось верным. Едва полуторка, въехав под деревья, остановилась, Авдюхин посмотрел назад. Над дорогой ещё висела пыль, но теперь она поредела, и немцы продолжали бомбить машины, начав заход почти от самого леса. Затем всё стихло. Убедившись, что бомбёжка кончилась, шофёр вывел грузовик на лесную посеку и покатил, видимо, хорошо ему известной дорогой.

Штаб армии расположился в глухом смешанном лесу. Отыскав землянку начальника политотдела армии, оказавшегося его давним, ещё московским знакомым, Авдюхин сначала доложился по всей форме, а потом их разговор сразу стал доверительно-дружеским.

– Вот так и живём, так что чувствуй себя как дома, – с кривой усмешкой начальник политодела обвёл рукой убогое жильё со стенами, обшитыми фанерой, и электрическим фонариком, лежавшим на явно самодельном столике, накрытым газетой.

– Да, апартаменты не того, – усмехнулся Авдюхин и, вспомнив про высадку на полустанке, спросил: – Мне сказали при выгрузке, что узловая станция потеряна, это так?

– Так, – кивнул начальник политотдела и вздохнул: – Жмут немцы…

– Значит, как я понял, пока их общее наступление остановить не удаётся? – сделал вывод Авдюхин.

– Какое там… – начальник политотдела безнадёжно махнул рукой и, подойдя к столику, стал чертить пальцем по газете, будто перед ним была карта. – Судя по всему, немцы ведут наступление двумя клиньями, стремясь срезать Белостокский выступ. Нам, чтобы избежать окружения, надо или отходить, или бить под основание клиньев. А нам вместо этого дали команду начать серию контрударов…

– И что, не вышло? – удивился ничего не знавший об этом Авдюхин.

– Где там… – начальник политотдела зло выругался. – Кому приказ не довели, где с выходом опоздали, а где и командиры наши не того… В общем, танки порастеряли, и, если честно, вышел пшик. Правда, потом спохватились, начали оборону организовывать…

– А как тут обстановка? – поинтересовался Авдюхин, устало опускаясь на приткнувшуюся к стене койку.

– Честно говоря, хреновая, – ответил товарищ, садясь рядом. – Немцы наседают, недавно начали обстрел нашего расположения.