Брестский мир: Ловушка Ленина для кайзеровской Германии

При всём этом новые правители не отказываются от её продолжения. Более того, они подчёркивают её патриотический характер, по-прежнему призывают к Отечественной войне, но уже не «за Родину, за Сталина!», а, допустим, «за Родину и свободу!». Какой в этом случае могла быть развязка?

Достаточно простого здравого смысла, чтобы увидеть: всё это могло обернуться только катастрофическим падением боеспособности армии. Вместо того, чтобы откликнуться на призыв продолжать Отечественную войну, армия вышла бы из повиновения узурпаторам. И если бы не повернула свои штыки против них, то как минимум стала бы оказывать на них давление с требованием заключить мир. А то и просто стала бы расходиться по домам. Последствия зависели бы уже только от оперативной обстановки, предшествовавшей перевороту…

А как иначе? И в том, и в другом случае рухнула власть, верность которой привычно воодушевляла народ на борьбу. Как бы в народе ни ругали представителей этой власти, её верховное лицо всегда обладало ореолом священности и неприкосновенности. На него могли сетовать, выражать недовольство им (плохие министры окружили нашего вождя/царя, плохие советы ему дают и т.д.) или же рассказывать о нём анекдоты.

Но от этого до намерения его свергнуть — всегда дистанция огромного размера.

Мы наметили возможные последствия, если бы в ходе Великой Отечественной войны свергли Сталина. Но ведь власти большевиков было меньше четверти века… А царской власти — многие столетия! Такой катаклизм, как падение монархии, просто не мог не перевернуть всё в сознании народа, в сознании миллионов рядовых русских солдат!

В Февральскую революцию восстал только Петроград. Остальная страна была поставлена перед переворотом как перед свершившимся фактом. Ей оставалось подавить или принять его. Но политическая активность народа за абсолютную монархию — вещь абсурдная. И не из-за несочувствия ей. А лишь потому, что этот тип власти держится на патриархальной опеке над народом. Следовательно, самостоятельную политическую активность народа он исключает. Для защиты царя есть полиция, жандармы, армия наконец. Выступать вперёд них, хотя бы и с верноподданическими целями — в глазах монархиста признак нелояльности.

Если революционное движение развёртывается постепенно, как в 1905 г., а власти оказываются бессильны ему противостоять, тогда навстречу ему также постепенно из толщи народа поднимается контрреволюционное движение (примером чему было черносотенство). Но если политический переворот совершается почти в одночасье, а монархические организации, как было в 1917 г., находятся в глубоком кризисе?.. Отсутствие структурированного монархического движения и дискредитация династии в печати и методом сплетен сделали в феврале — марте 1917 г. своё дело. Страна могла только принять совершившийся переворот. Но это не означало, что страна согласна с объяснением этого переворота, преподнесённым ей столичной прессой и политиками, ставшими у власти!

Ещё раз повторю: для массы рядовых солдат, рабочих, крестьян между вполне естественным недовольством тем, как режим монархии управляет страной и ведёт войну, и намерением эту монархию свергнуть — большая пропасть. Возможно, даже питерские рабочие и солдаты гарнизона, активно участвовавшие в событиях, не сразу осознали, что именно они совершили. А придя в себя после пятидневного сражения с полицией и жандармами, поняли: власть взяли самые удачливые или самые нахрапистые, народу снова — шиш. Однако эти новые у власти уже не обладают такой силой, как старый режим. Значит, с ними вполне можно разговаривать языком ультиматумов и добиваться своего силой. Чем мы хуже тех, кто сумел в эти шальные дни встать у руля власти?

Освящённая многовековой традицией привычная старая власть, повиновение которой наполняло смыслом жертвы на фронте, сгинула. Во имя кого или чего теперь проливать кровь? Во имя Отечества? А как быть, если испокон веков Отечество не мыслилось вне сочетания с царём? К Отечественной войне призывал царь. Раз царя нет — выходит, должен был измениться характер войны? Кто они, люди, составившие Временное правительство? Жертвовать собой за Отечество — значит, жертвовать собой ради них, тех, кто заняли место царя и говорят теперь о нём плохо? А сами-то они каковы? Что они дали народу?