Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии

Но отсутствие юридической базы для обвинения не должно было мешать «восстановлению порядка». Ордер на арест Ленина был выписан ещё 6 июля. Наряду с Лениным был вынужден скрываться от ареста другой видный деятель большевиков — Григорий Радомысльский по кличке Зиновьев. Многие большевистские руководители высшего и среднего звена, а также левые, поддерживавшие большевиков (в том числе Лев Бронштейн по кличке Троцкий, который в то время формально ещё не был большевиком), были в эти июльские дни заключены в тюрьмы.

7 июля Временное правительство приняло поправки к «Уложению о наказаниях», согласно которым «виновный в публичном призыве к убийству, разбою, грабежу, погромам и другим тяжким преступлениям, а также к насилию над какой-либо частью населения» подлежал заключению на срок до 3 лет; «виновный в публичном призыве к неисполнению законных распоряжений власти» подлежал такому же наказанию; а «виновный в призыве во время войны офицеров, солдат и прочих воинских чинов к неисполнению действующих законов и согласных с ними распоряжений военной власти наказывается как за государственную измену».

В эти же дни подоспели наконец и шокирующие вести с фронта. 9 июля Керенский отдал приказ, разрешавший военачальникам открывать огонь по частям, самовольно оставляющим свои позиции. 10 июля Временное правительство приняло непопулярное в широких массах (и восторженно встреченное буржуазными кругами) решение о восстановлении смертной казни, отменённой им 12 марта 1917 г. Смертная казнь, правда, восстанавливалась только на фронте. Правом вынесения смертных приговоров наделялись «военно-революционные суды», создаваемые при каждой дивизии из выборных членов: трёх офицеров и трёх солдат. Эти суды имели право разбирать преступления, которые представлялись «настолько очевидными», что не требовали предварительного следствия.

Смертная казнь полагалась «за военную и государственную измену, побег к неприятелю, бегство с поля сражения, самовольное оставление своего места во время боя и уклонение от участия в бою, подговор, подстрекательство или возбуждение к сдаче, бегству или уклонению от сопротивления противнику, сдачу в плен без сопротивления, самовольную отлучку с караула в виду неприятеля, насильственные действия против начальников, сопротивление исполнению боевых приказаний и распоряжений начальника, явное восстание и подстрекательство к нему, нападение на часового или на военный караул, вооруженное им сопротивление и умышленное убийство часового, умышленное убийство, изнасилование, разбой и грабеж в войсковом районе армии».

11 июля ЦИК Советов принял постановление, гласившее: «1) Страна и революция в опасности. 2) Временное правительство объявляется Правительством спасения революции. 3) За ним признаются неограниченные полномочия для восстановления организации и дисциплины в армии…» То есть Временное правительство получило от главного органа «революционной демократии» мандат доверия в части, касавшейся жёстких мер по подавлению беспорядков.

В то время, когда в Петрограде полулегально собрался 6-й съезд большевистской партии, Временное правительство (28 июля) опубликовало декрет, дававший военному министру и министру внутренних дел право запрещать проведение любых собраний, которые могут нанести ущерб военным усилиям и безопасности государства.

В литературе утвердилось мнение о Временном правительстве как о сборище прекраснодушных идеалистов, оторванных от жизни и не обладавших «государственным мышлением». Однако простой перечень мероприятий Временного правительства в июле — августе 1917 г. позволяет утверждать, что у него имелись воля и стремление к восстановлению порядка в интересах буржуазных кругов. Временное правительство прилагало также многочисленные усилия для возрождения армейской боеспособности и дисциплины — ведь в деле восстановления порядка без армии было не обойтись.

Непоследовательность в проведении этих мер, а также слабое воздействие вышеуказанных угроз применения репрессий вызывалось отнюдь не самоуспокоенностью правительства или тем, что многие его члены якобы тайно сочувствовали левым. Просто развал, вызванный Февральской революцией, настолько подорвал, помимо армии, вообще весь аппарат государства, что правительство находилось в положении плотника с никуда негодными инструментами в руках. Воли к решительным действиям мало — надо, чтобы эта воля находила соответствующие рычаги приложения. А их у власти не хватало.