Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии

Но до весны 1917 г. большевики не оказывали почти никакого воздействия на общественные настроения в России. К ключевым событиям Февральской революции они, как мы уже видели, были непричастны. Известие о ней застало Ленина в его швейцарском уединении врасплох. Это лишний раз доказывает, что до Февраля 1917 г. Ленин был «всего лишь» политическим аналитиком, теоретиком, овладевавшим методикой политического предвидения и стратегического планирования для массовой политической партии, каковой большевики, однако, в ту пору не были. Условия для создания такой партии в России появились только после Февральской революции, которую, ещё раз повторю, не большевики совершили.

Автору возразят: Дурново, в отличие от Ленина, видел в грядущих событиях беду России и хотел их предотвратить, а не призывал воспользоваться ими в целях захвата власти. Но виноват ли Ленин в том, что большинство прочих российских политиков вовремя не разглядели надвигающийся на них асфальтовый каток? А разглядев, попытались остановить его и оказались им раздавлены? В отличие от них, Ленин рассудил, что лучше оказаться за рулём такого катка, чем впереди него. В восточной философии есть выражение для аналогичного действия — «оседлать тигра». В этом, а отнюдь не в немецких деньгах, содержался «золотой ключ» к победе большевиков[160].

Историография Русского Зарубежья потратила уйму бумаги на то, чтобы доказать, будто революция в России не имела достаточных внутренних объективных предпосылок. И развивала «гипотезы» о том, что своим успехом большевики были обязаны исключительно немецким деньгам и другим привходящим факторам, с потребностями русского народа никак не связанным. В нынешнее время ей стали вторить некоторые авторы и в нашем Отечестве. Составной частью теории, относящей русскую революцию целиком на счёт субъективных причин, является и легенда о якобы особых, исключительных, «демонических» с точки зрения таких авторов, качествах Ленина как вдохновителя, организатора и руководителя большевиков.

Однако эти авторы закрывают глаза на то, что в 1917 г. было очевидным для многих. Ведь ни Дурново, ни Ленин своими способностями к политическому предвидению не были уникальны в России того времени. Грозившую российским элитным классам опасность отчётливо усматривали и Милюков, и Керенский, и другие российские политики. Но действия главных персонажей в событиях 1917 г. были обусловлены интересами и настроениями тех общественных классов, с которыми каждый из них связал свою политическую судьбу. Можно сказать, что главный секрет успеха Ленина — в том, что он умел сделать из своего теоретического прогноза надлежащее практическое применение. Однако такое объяснение далеко не достаточно.

Как мы увидим ниже, в своей политической тактике Ленин допускал серьёзные промахи. Он вовсе не был таким сверхъестественно безошибочным вождём, как это изображали и официальная советская историография, и её оппоненты. То, что эти промахи не стали для большевиков роковыми — показатель того, что в 1917 г. далеко не всё в действиях большевиков зависело от «предначертаний» вождя. Партия большевиков представляла собой живую организацию, сотнями тысяч нитей связанную с народными массами, чувствовавшую их интересы и настроения. В этой организации ошибки вождя тут же сглаживались и исправлялись влиянием огромного и могучего, как океанские приливы и отливы, движения масс. То, что ряд просчётов Ленина, имевших экстремистское свойство, не помешал в итоге большевикам прийти к власти, — лишнее подтверждение объективного характера социального процесса, покончившего в 1917 г. с господством старой российской элиты.

Экстремизм и гибкость

Когда поздно вечером 3 апреля 1917 г. Ленин прибыл из-за границы в Петроград, он встретился с Россией, ещё не отошедшей от эйфории Февральской революции и не способной воспринять радикальные ленинские лозунги. Об отрицательной позиции Ленина в отношении Временного правительства здесь уже слышали. Встречавший вождя большевиков председатель Петроградского Совета меньшевик Н.С. Чхеидзе в своей речи выразил надежду, что Ленин объединится со всей «революционной демократией». На это же надеялись и многие большевики, с начала марта получавшие ленинские «Письма из далека», но опубликовавшие в партийной печати лишь одно из пяти писем, и то с сокращениями — так напугал их ленинский экстремизм, таким далёким казался Ленин от нужд и интересов России!

«Защита Родины означает защиту одних капиталистов от других», — взывал Ленин к толпе солдат с балкона особняка Кшесинской в ту же ночь, и среди солдат его слова вызывали ропот негодования. «Кое-кто даже предложил ему спуститься вниз, и тогда они ему покажут, что к чему»[161]. Лозунг «Вернём Ленина Вильгельму!» стал всё чаще появляться на уличных митингах и демонстрациях.