Бретонские легенды

Взаимоотношения Анку и самого явления смерти также довольно сложные. Так, например, в пьесе Ar varn Divesan слова Ankou – «Анку» и Maro (орфографический вариант marv) – «смерть, мертвый (человек)» иногда употребляются как синонимы. В сказках Ankou и Maro (в значении «смерть») взаимозаменяемы (см. цитаты ниже), что позволяет избегать повторов. Однако, как будет показано ниже, полными синонимами эти слова не являются, и если Maro всегда может заменить Ankou, то противоположная замена не всегда возможна, так как круг значений первого слова гораздо шире. Если первое обозначает и явление смерти, и процесс умирания, и периодически персонажа- «исполнителя», то второе, как мы уже видели, обозначает лишь персонажа, т. е. персонифицированную смерть, существо, принадлежащее к миру мертвых, пребывающее в некоем неизвестном нам месте и периодически появляющееся среди живых с целью «исполнить свой долг» и переместить некоторых из них в мир мертвых.

Анку – бывший человек. Следовательно, он ближе к людям, чем, скажем, дьявол, также вошедший в литературу и фольклор. Часто в сказках Анку принимают за человека. Именно на этом построена завязка «Женитьбы Анку»: шурин Анку долгое время не догадывается, за кого вышла замуж его сестра.

Если в сказках и быличках Анку максимально очеловечивался, то в пьесах он занимает промежуточное положение между Богом и людьми. В пьесах Анку располагался вне мира людей, однако не стоял на одном уровне с Богом.

Весьма трудно определить место Анку в иерархии персонажей христианской мифологии, хотя в религиозных представлениях бретонцев Анку играет очень важную роль. Анку не принадлежит ни к ангелам, ни к демонам. Он не враждебен Богу, но и не является его прямым посланником, хотя и действует по его указанию. Анку не столько посланник, сколько помощник Бога:

Men so anvet hanco cannat ha messager
galvet on gant doue da ober ma deuer
pa bligo gant doue

eff sur a gomandoha mencredet assur yue aseruigo.

Зовут меня Анку, я – почетный посланник[8]

, Бог призывает меня, чтобы я выполнил мой долг,
Если будет угодно Господу, он будет повелевать,
А я – поверьте мне – стану ему служить.

В сказке Labous ar wirionez [Troude А., Milin G., 1963] имеется эпизод, где Анку является сторожем древа добра и зла, находящегося на острове посреди большого озера. Связь с древом добра и зла, возможно, возникала в результате смешения библейских легенд с поверьями, относящимися к мировому древу.

Происхождение Анку устная народная традиция также связывает с библейскими персонажами, как в комментируемой сказке «Женитьба Анку», где Анку становится первым сыном Адама и Евы.

При этом и в сказках, и в пьесах особо подчеркивается, что Анку убивает людей не по своей воле, а по приказу Бога:

Doue am ordrenas

dre effet arpechetlaret gant doue din lasan ol bobl ar bet
an ol dut nos ha de rac ariu an termen
ma teuy da varn an ol credet dar maro yen.

Бог приказал

мне под влиянием (людского) греха,Сказал Бог мне убивать всех людей мира,
Всех людей днем и ночью, ибо пришел срок
Прийти на суд, верьте холодной смерти.

[Ar Varn Diwezhan (12v°/p.32) 575]

Часто, особенно в сказках, Анку является лишь предвестником смерти. Интересно то, что он вовсе не враждебен людям, хотя и внушает ужас, а, напротив, помогает праведным христианам приготовиться в своей кончине и умереть достойным образом. Только для грешников смерть – жестокое наказание. Для остальных она – лишь избавление от страданий. Анку ни в коем случае нельзя ставить в один ряд с инфернальными существами, он не только не является «нечистой силой», но в какой-то степени противопоставлен ей, т. к. не искушает людей, а, напротив, наставляет их на путь истинный. Немаловажная деталь: в сказках часто подчеркивается, что Анку уходит из дома утром, чтобы сделать свою работу, и возвращается вечером в дом к жене, тогда как всяческие привидения и оборотни, встреча с которыми чревата смертью, вступают в контакт с людьми только ночью. В быличках, правда, часто упоминается появление повозки Анку ночью.

Примечательно также, что Анку иногда нуждается в помощи людей: так, он вынужден чинить свой инструмент (косу) у кузнеца (сказка La faux de l’Ankou [Brekilien, Y., 1994]), который, как в фольклоре кельтских народов, так и в эпосе обладает сакральными функциями.