Бреттон-Вудс: ключевое событие новейшей финансовой истории

Как известно, решение об отмене фиксированных валютных курсов было принято на Ямайской конференции в 1976 году. Прошло еще два года, пока наконец поправки к Уставу Фонда были ратифицированы и ЯВС начала свое официальное существование. Парадокс состоял в том, что документом, зафиксировавшим параметры новой валютной системы, стал Устав МВФ, а функции Фонда в новой редакции Устава не были прописаны внятно. Фактически Фонд оказался «пятым колесом в телеге», если под «телегой» понимать ЯВС. С 1978 года на МВФ можно было бы повесить амбарный замок, никто не почувствовал бы исчезновения этой международной финансовой организации. Но дядя Сэм, имевший контрольный пакет акций в этой организации, не хотел лишаться столь удобного инструмента влияния на мир. Фонд занялся мелкими делами и «делишками», чтобы хоть как-то оправдать свое существование и пережить тяжелые времена.

Отметим одно из таких «делишек»: продажу золота, которое составляло часть капитала Фонда. Как известно, Ямайская конференция торжественно объявила о «демонетизации» золота, т. е. о том, что золото из денежного металла превращается в обычный биржевой товар. Это был клич центральным банкам разных стран и различным финансовым организациям: «Избавляйтесь от золота!» Кто-то должен был подать пример. И этот пример было поручено подать МВФ, у которого на начало 1970-х годов количество золота в резервах составляло 3,8 тыс. тонн. На Ямайской конференции было принято решение о том, что Фонд в кратчайшие сроки избавится от ⅓ своего золота. Половину из этой трети он должен был вернуть странам-членам, а другую половину распродать на аукционах. Первый золотой аукцион был проведен МВФ в том же 1976 году, на Ямайке (между прочим, еще за два года до того момента, когда поправки к Уставу МВФ были ратифицированы и вступили в силу). Там было продано 780 тыс. унций золота (24,3 т) по средней цене 126 дол. за унцию. Наибольший интерес к золотым аукционам Фонда проявили «Большая тройка» швейцарских банков, члены Лондонского рынка во главе с Ротшильдами, немецкие банковские гиганты («Дойче банк» и «Дрезднер банк»), мощные американские фирмы, прежде всего компания Энгельгарда и др. МВФ до мая 1980 года провел 45 золотых аукционов, где было продано 778 тонн золота. Заметными были колебания цен: самая низкая – 109 дол. за унцию (сентябрь 1976 г.), самая высокая – 712 дол. (февраль 1980 г.). Общая сумма выручки составила 57 млрд. долларов. В данном случае Фонд играл, в первую очередь, в интересах дяди Сэма: он должен был, во-первых, продемонстрировать всему миру, что золото больше не деньги; во-вторых, сбить цены на металл на мировом рынке. Хитрость здесь очень простая: несмотря на официальную демонетизацию золота, оно де-факто все-таки оставалось конкурентом доллара. Фонду было поручено принять активное участие в борьбе с конкурентом валюты, которая выходила с «печатного станка» ФРС.

И после вступления в силу поправок к Уставу МВФ Фонд продолжал выдавать кредиты странам-членам, но цели помощи стали размытыми. Фонд стал использовать высокопарную риторику, заявляя, что его кредиты предназначены для «содействия экономическому развитию», «решения долговых проблем», «стимулирования международной торговли и инвестиций» и т. п. В первые три десятилетия существования Фонда его деятельность не была столь политизированной, как во второй половине его жизни. После краха бреттон-вудской системы Фонд стал гораздо более активно и беспардонно вмешиваться во внутренние дела государств, особенно экономически слаборазвитых. Кредиты стали предоставляться в обмен на так называемые «реформы». Фонд стал откровенным «ледоколом», прокладывающим путь идущим за ним «судам», на бортах которых красовались названия крупных и крупнейших транснациональных корпораций и банков. Во второй половине 1980-х годов Фонд окончательно определил свою «экологическую нишу» в мировой финансовой системе.

МВФ в роли долгового полицейского

Очень кстати (для чиновников и главного акционера МВФ) в начале 1980-х годов оказался международный долговой кризис. Эпицентром этого кризиса оказались страны Латинской Америки, которые на протяжении ряда лет получали достаточно недорогие кредиты западных банков, жиревших на нефтедолларах. В 1982 году сначала Мексика, а затем еще ряд стран оказались в долговой ловушке, не смогли платить по долгам, объявили дефолт. Вот тут-то мировые банкиры вспомнили о Фонде, который мог бы заниматься «наведением порядка» в странах-должниках. В этой связи западный исследователь антиглобалистского толка Уильям Энгдаль пишет: «Как только банкиры и их союзники в администрации (США – В. К.), такие как министр финансов Дональд Риган, достаточно запугали президента Рейгана последствиями ситуации, Белый Дом призвал Пола Уолкера (тогдашний председатель ФРС США – В. К), банки и МВФ реализовывать для каждой из стран-должников программу строгой „обусловленности кредитов обязательством проводить определенную экономическую политику“.