Брежнев

– Состоялось решение политбюро, и мне поручили возглавить делегацию КПСС на XIX съезд компартии Чехословакии. Тебя включили в состав делегации.

Генсек не упустил случая лично сообщить приятную новость свердловскому секретарю.

12 октября 1976 года Рябову столь же неожиданно позвонил Брежнев:

– Яков Петрович, снег выпал?

– Да, в отдельных местах даже до пятнадцати сантиметров.

– В Москве тоже выпал, черт бы его побрал. Надо убирать урожай, а он мешает.

– Но все равно, Леонид Ильич, область выполнит все свои обязательства по сельскому хозяйству.

– Это хорошо, – сказал Брежнев. – Но я хотел с тобой поговорить о другом. У вас самолеты на Москву летают каждый день?

Рябов подтвердил.

– Будь у себя, – велел Брежнев. – Я тебе позвоню после обеда, чтобы приехал завтра. Я с тобой хочу поговорить. Но никаких материалов с собой брать не надо. Ни по экономике, ни по промышленности, ни по селу.

Через некоторое время позвонил по ВЧ один из дежурных секретарей Брежнева:

– Ну что, поздравлять тебя?

– Пока не знаю, – осторожно ответил Яков Петрович.

– Тобой интересуется Леонид Ильич, – по секрету сообщил московский чиновник, который рад был сообщить приятную новость человеку, шедшему на повышение. – Объективка на тебя лежит у него на столе. Пока ты был в отпуске, о тебе здесь много говорили. Может, речь пойдет о председателе ВЦСПС.

Но в аппарате не знали, какое решение принял генеральный. Он не спешил делиться.

Яков Петрович Рябов вырос на Урале, отец – плотник, мать – штукатур. Яков – девятый ребенок в семье.

Рябов рассказывал мне:

– Сначала мы жили в землянке, потом в бараке. Когда построили барак с коридорной системой – это уже нам показалось сказочным житьем…

После техникума Яков Петрович работал на Уральском турбомоторном заводе, делал танковые двигатели. Энергичный, умеющий ладить с людьми молодой начальник цеха быстро выдвинулся на партийную работу, в тридцать с небольшим стал секретарем райкома и стремительно делал карьеру. Ему покровительствовал Андрей Павлович Кириленко.

Вечером Брежнев вновь позвонил в Свердловск, попросил первого секретаря на следующий день быть у него. Но предупредил: никого не информировать. Ранним утром 13 октября Рябов прилетел в Москву. Позвонил в приемную генерального, доложил о приезде. Дежурный секретарь перезвонил через десять минут:

– Леонид Ильич приглашает.

Брежнев расцеловал Рябова. Разговаривали почти полтора часа. Леонид Ильич решил перевести свердловского секретаря в Москву. Речь шла о кандидатуре секретаря ЦК, который бы сменил Устинова и руководил всем военно-промышленным комплексом.

После беседы Брежнев подарил Рябову свою фотографию в маршальской форме, попросил немедленно вернуться в Свердловск и пока ни с кем не говорить об этом. Он еще должен обсудить вопрос с членами политбюро.

Через день Брежнев перезвонил и сказал:

– Вопрос о тебе рассматривался на политбюро. Все твою кандидатуру на выдвижение секретарем ЦК поддержали.

В конце октября 1976 года на пленуме ЦК, когда повестка была исчерпана, Брежнев сказал:

– Вы знаете, что мы вынуждены были переместить Дмитрия Федоровича Устинова на новый участок работы. В связи с этим политбюро вносит предложение избрать секретарем ЦК КПСС Рябова Якова Петровича, первого секретаря Свердловского обкома партии.

Все зааплодировали, как положено.

Брежнев спросил:

– Надо ли характеризовать Рябова?

Зал откликнулся:

– Не надо, знаем.

Но Брежнев счел необходимым произнести несколько слов:

– Я кое-что о нем скажу. То, за что ему можно аплодировать, это за его молодость. Родился он в 1928 году, инженер, закончил Уральский политехнический институт. Область мощная, для страны имеет большое значение. Работает он положительно, с отдачей.

Проголосовали, и пленум закончился. Рябова провели в зал, где собрались члены политбюро. Тут его поздравили все высшие руководители.

В ЦК Рябов продержался всего три года. Моторный и упрямый, он не сработался с влиятельным членом политбюро и министром обороны Устиновым, к которому Брежнев очень прислушивался…

Но тогда еще Рябов был в фаворе, и Брежнев спросил его:

– Кого пошлем вместо тебя в Свердловск?

Рябов хотел оставить область в руках Геннадия Васильевича Колбина, который был у него вторым секретарем в обкоме. Но в 1975 году Колбина назначили вторым секретарем ЦК компартии Грузии.

Яков Петрович предложил:

– Давайте Колбина вернем из Тбилиси. Он потянет.

Но Брежневу эта идея не понравилась. Он считал, что Колбин в Грузии нужнее. Второй секретарь в национальной республике был наместником Москвы, но при этом должен был вести себя достаточно деликатно, чтобы не обижать национальные кадры. И срывать Колбина с места Брежневу не хотелось.

Тогда Рябов предложил своего воспитанника Бориса Николаевича Ельцина, который был секретарем обкома по строительству и промышленности.

– Ельцина в Москве не знали, поэтому провести его кандидатуру было трудно, – рассказывал Рябов. – Он даже не был депутатом Верховного Совета РСФСР. Когда я поднял вопрос о Ельцине, Брежнев удивленно говорит: а кто он такой? Мы его не знаем. Почему не хочешь выдвинуть второго секретаря?