Брежнев. Генсек «золотого века»

Хрущев после XX съезда не приобрел полного всевластия в Президиуме ЦК, более того, его антисталинская истерия, принесшая огромный вред всему мировому коммунистическому и революционному движению, сплотила его многочисленных противников. Маленков, Молотов и Каганович, заручившись поддержкой большинства других членов Президиума, включая Ворошилова, попытались снять Хрущева с поста Первого секретаря ЦК. 18 июня 1957 года на заседании Президиума они предъявили свои претензии Хрущеву и потребовали его отставки. «Коллегиальность», о нарушениях которой при Сталине неоднократно говорил Хрущев, казалось, торжествовала: большинство диктовало свое решение явному меньшинству. Все по Уставу и традициям партии. Некоторую пикантность событиям придавало то, что новоявленный ставленник Хрущева секретарь ЦК Шепилов вдруг принял сторону его противников (так и остался в истории с длинным и смешным прозвищем «и примкнувший к ним Шепилов»…).

Наплевал Хрущев на все партийные обряды и отказался подчиниться сталинским старичкам, в том числе и «примкнувшему к ним Шепилову». Он через их голову прямо обратился к Пленуму ЦК, где его назначенцы уже составляли несомненное большинство.

В эти драматические дни Брежнев проявил лучшие свои качества. Оказавшись вместе с Хрущевым в меньшинстве, видя против себя знаменитых в партии и стране сталинских деятелей, он не переметнулся на их сторону, а остался верен тому, который его выдвинул и возвысил. Он деятельно помогал Хрущеву в созыве внеочередного Пленума. По-своему это был шаг вполне революционный. Пленум по докладу Хрущева снял с постов всю сталинскую верхушку, приличия ради оставили на некоторое время лишь престарелого Ворошилова на его декоративном посту Председателя Верховного Совета СССР.

Хрущев щедро вознаградил своих молодых сторонников: Брежнев, маршал Жуков, Фурцева и еще кое-кто сразу вошли в число полноправных членов Президиума ЦК КПСС. Так Леонид Ильич, которому недавно миновало пятьдесят лет, утвердился в высшем органе партии. И довелось пребывать ему там еще ровно четверть века. А вот о его дальнейшем взлете ни его сотоварищи, ни тем более он сам и помыслить в то время даже не могли…

Укрепив свое личное положение в руководстве партии, Брежнев, как всегда, озаботился окружить себя старыми, проверенными соратниками. Первым в Москве появился верный «Костя» — из Кишинева невзрачного Черненко перевели в Москву в аппарат Отдела пропаганды ЦК КПСС. Пару лет спустя непосредственно в Секретариат самого Брежнева был переведен Цуканов, он сделался помощником Брежнева в Бюро ЦК по РСФСР, должность не звонкая, зато определенная. И, наконец, тогда же начал столичную карьеру в качестве пока лишь инструктора ЦК КПСС молдавский сотоварищ Брежнева Трапезников.

Хрущев был не только деятелен, но и мелочно суетлив. Впавший в глубокую дряхлость Ворошилов на посту липового «президента» Советского Союза ужасно раздражал его, хотя, казалось бы, чего уж… Народ привык к нему еще с двадцатых годов. Но неуемный Никита скинул Ворошилова в мае 1960 года, а вместо него переставил на этот заметный, но пустой пост… Леонида Ильича, своего любимца.

…Западные «советологи», знавшие нашу страну по советским газетам и отчетам своих собственных газетных корреспондентов, которые обитали исключительно в столице, были в курсе московских сплетен, но ничего не видели далее Садового кольца. Ясно, чего все это стоило. Так вот, «советологи» непосредственно в 1960-м и позже дружно судачили, что новый пост есть серьезное понижение Брежнева. Разумеется, это полный вздор. В Советском Союзе значимость деятеля определялась не нарицательным должностным уровнем, а фактической близостью к принятию важнейших решений партийно-политическим руководством. Брежнев членство в Президиуме сохранил, близость к Хрущеву тоже. Следовательно, «рокировочка», как выражался один вполне ничтожный будущий наш руководитель, не означала ровным счетом ничего…

Четыре года, когда главой Президиума был Леонид Брежнев, известны как время, в которое развился и приобрел общегосударственную широту так называемый волюнтаризм Хрущева. Не моя задача подробно рассказывать о том, как произошло его смещение. Мы, работники аппарата, незримо присутствующие везде, видели и понимали, что это заговор, далекий от нормальной партийной процедуры. Да, начудил Никита Сергеевич немало, но и сделал много полезного с точки зрения той эпохи.

Однако дворцовый переворот пока еще только готовился, Брежнев-президент действовал. О его любви к зарубежным поездкам, к встречам иностранных гостей можно говорить долго. За три года он пятнадцать раз побывал за рубежом, используя все возможные поводы и приглашения. И повсюду — объятия, речи. В каждой из них примерно одно и то же. Пока был молодой, еще ничего не путал, а дальше — просто анекдот, но об этом немного погодя. Главное же то, что ни друзья, ни враги не придавали сколь-нибудь серьезного значения его речам и обещаниям.