Брежнев

— Мы почему такую ставку делаем на армию? Потому что у вас революцию совершил рабочий класс в союзе с крестьянством. А у нас — армия. Мы через армию будем перековывать весь народ. Армия станет кузницей кадров для страны.

Амин, который показался Заплатину человеком дела, заявил:

— Нам нужны политорганы, как у вас. Менять ничего не надо. Всё, как у вас.

Хафизулла Амин не был склонен к витиеватости, столь распространенной на Востоке. Взаимодействовать с ним, по словам Заплатина, было легко.

В том же 1978 году и Виктор Папутин в первый раз приехал в Афганистан устанавливать с новым правительством контакты по линии Министерства внутренних дел. В Кабуле появилось представительство МВД СССР, у его руководителя была собственная система шифровальной связи и право отправлять шифротелеграммы в Москву, минуя советского посла. Такое же право имели военные и представительство КГБ. Остальные должны были идти к послу, чтобы он подписал шифровку.

С помощью Папутина и советского представительства в Афганистане создавались внутренние войска — царандой, который сыграет важную роль в будущей войне. Афганских бойцов обучали советские инструкторы из МВД. Царандой снабжался советским оружием и снаряжением.

Новые афганские лидеры собирались строить в стране социализм по советскому образцу. Но наши советники, первыми прибывшие в Кабул, увидели такую сложную и запутанную картину афганской жизни, о которой советские руководители в Москве имели весьма приблизительное представление.

Правящая партия была расколота на две фракции — «Хальк» («Народ») и «Парчам» («Знамя»). Лидеры обеих фракций ненавидели друг друга и не могли поделить власть. Эта вражда в значительной степени была порождена личным соперничеством между двумя вождями — Нур Мухаммедом Тараки («Хальк») и Бабраком Кармалем («Парчам»). Тараки желал быть единоличным хозяином страны, а Кармаль не соглашался на роль второго человека. Тем более что вторым фактически становился Хафизулла Амин, которого продвигал Тараки.

Амбициозность Тараки и Бабрака Кармаля не позволяла им наладить элементарное сотрудничество. Кончилось это тем, что Кармаль уехал послом в Чехословакию.

Между советскими представителями в Афганистане не было единства. Партийные и военные советники считали, что надо работать с фракцией «Хальк», которая фактически стоит у власти. Представители КГБ сделали ставку на фракцию «Парчам», которая охотно шла на контакт.

Когда Бабрак Кармаль уехал, начал зреть новый конфликт — между Тараки и Амином.

Тараки не любил и не хотел работать. Тараки славили как живое божество, и ему это нравилось. Он называл Амина «любимым и выдающимся товарищем» и с удовольствием передавал ему все дела. Тараки царствовал. Амин правил и постепенно отстранял Тараки от руководства государством, армией и партией. Многим советским представителям в Кабуле казалось естественным, что власть в стране переходит к Амину, ведь Тараки явно неспособен руководить государством.

Недовольство новым режимом проявилось довольно быстро. Страна сопротивлялась социалистическим преобразованиям. Афганцы не спешили становиться марксистами.

В ответ начались массовые аресты противников новой власти и потенциальных противников. Хватали многих — часто без каких-либо оснований. Арестовывали обычно вечером, допрашивали ночью, а утром расстреливали. Руководил кампанией репрессий Хафизулла Амин. Вскоре сопротивление стало вооруженным. В марте 1979 года вспыхнул антиправительственный мятеж в крупном городе Герате. К мятежникам присоединились части гератского гарнизона, был убит один из наших военных советников.

Тараки растерялся. Более решительный Амин предложил поднять боевые самолеты в воздух и уничтожить город. Главком Военно-воздушных сил позвонил советским офицерам: что делать? Наши советники пришли к Амину и уговорили его отменить приказ.

Именно после восстания в Герате испуганный Тараки упросил Москву принять его. Он долго уговаривал советское руководство ввести войска. Тогда ему отказали.

Видя, что происходит, Амин стал действовать активнее. Он считал, что Тараки не в состоянии удержать власть.

Осенью 1979 года Тараки летал на Кубу. На обратном пути остановился в Москве. С ним беседовал Леонид Ильич Брежнев, плохо отозвался об Амине, говорил, что от этого человека надо избавиться. Тараки согласился. Но как это сделать?

Председатель КГБ Юрий Андропов успокоил Тараки:

— Когда вы прилетите в Кабул, Амина уже не будет… Но не получилось.

Амина в общей сложности пытались убить пять раз. Успешной оказалась только последняя попытка. Два раза его хотели застрелить и два раза отравить.

14 сентября советский посол Александр Михайлович Пузанов приехал к Тараки и пригласил туда Амина. Тот ехать не хотел. И был прав в своих подозрениях. Но советскому послу отказать все же не мог — поехал. Во дворце Тараки в Амина стреляли, но он остался жив и бежал.