Бриджит Джонс - Грани разумного

- Нет-нет, - возразил Том, - это просто кошмарный вариант отношений конца тысячелетия. Дружба между мужчиной и женщиной строится на сексуальной динамике. Люди делают ошибку, когда игнорируют это, а потом расстраиваются, если их друзья не хотят с ними спать.

- Я не расстраиваюсь, - пробормотала Шеззер.

- А как насчёт такой дружбы, когда оба не хотят спать друг с другом? поинтересовалась Джуд.

- Не бывает такого. Секс - вот что всем движет. "Друзья" - это плохое определение.

- Пашмина, - вставила я, отхлебнув шардонне.

- Точно! - возбуждённо воскликнул Том. - Это пашминаизм конца тысячелетия. Шеззер - "пашмина" Саймона, потому что она очень хочет спать с ним и он её унижает, а Саймон - "пашмастер" Шеззер.

Шерон в ответ на это ударилась в слезы, и двадцать минут мы потратили на то, что успокаивали её с помощью ещё одной бутылки шардонне и пачки сигарет, после чего вернулись к составлению списка дальнейших определений, а именно:

Пашминсер. Друг, с которым ты хочешь спать, но на самом деле он голубой. ("Я, я, я!" - сказал Том.)

Пашмуж. Друг, с которым ты спала, а теперь он женат и у него дети и ему нравится иногда встречаться с тобой в память о былых временах, но ты при этом чувствуешь себя сумасшедшей, бесплодной старой девой, воображающей, что в неё влюблен викарий.

Экс-пашспёт. Экс-партнер, который стремится снова встречаться с тобой, но прикидывается, будто хочет быть тебе просто другом, а потом начинает приставать и делает всё наоборот.

- Как насчёт пашмучителей? - злобно предложила Шез. - Друзья, которые превращают твою интимную эмоциональную беду в социологическое исследование ценой твоих собственных чувств.

Тут я решила, что лучше сходить за сигаретами. Торчу в грязном пабе на углу, у автомата с сигаретами, жду сдачу - и вдруг чуть не подпрыгиваю до потолка. Возле бара стоит мужчина, который выглядит в точности как Джеффри Олконбери, только вместо жёлтого свитера с ромбами и подтяжек на нём светло-голубые джинсы с отутюженными складками спереди и чёрный нейлоновый жилет на шнурках.

Бешено уставляюсь на бутылку "Малибу", пытаясь собраться с мыслями. Это никак не может быть дядя Джеффри. Снова оборачиваюсь - беседует с мальчиком на вид лет семнадцати. Дядя Джеффри, точно он!

Заколебалась, не зная, что делать. Мелькнула мысль плюнуть на сигареты и убежать, пощадить чувства Джеффри. Но затем какая-то злая внутренняя мстительность заставила меня вспомнить, сколько раз Джеффри оскорблял меня в своём кругу и вопил при этом изо всех сил. Ха! А-ха-ха-ха! Теперь дядя Джеффри на моей территории.

Собиралась уже подойти и заорать изо всех сил: "Кого я вижу! Фрр! Нашёл себе сосунка!" И тут кто-то хлопает меня по плечу. Оборачиваюсь - никого; кто-то хлопает меня по другому плечу - любимая шутка дяди Джеффри.

- А-ха-ха-ха-ха, что здесь делает моя маленькая Бриджит - ищет парня? рычит он.

Поверить не могу - поверх жилета успел надеть жёлтый свитер с пумой, мальчик исчез: Джеффри пытается нагло выкрутиться.

- Здесь ты никого не найдёшь, Бриджит, - по мне, они все тут похожи на Джулиана Клариса. Надуют и денег не попросят! А-ха-ха-ха! Зашёл вот только купить пачку "панателлы".

В этот момент появляется мальчик: в руках держит кожаную куртку, явно взволнован и смущён.

- Бриджит, - произносит дядя Джеффри, будто весь кеттерингский клуб "Ротари" стоит у него за спиной, но тут у него сдают нервы - поворачивается к бармену: - Эй, парень! Где "панателла", которую я просил? Двадцать минут уже жду!

- Что вы делаете в Лондоне? - с подозрением спрашиваю я.

- В Лондоне? Приехал по делам "Ротари". Он, знаешь ли, не твоя собственность, Лондон.

- Привет, меня зовут Бриджит! - многозначительно обращаюсь я к мальчику.

- Ах да... Это, э-э-э... Стивен, хочет устроиться на работу в министерство финансов, правда, Стивен? Даю ему тут кое-какие советы. Ладно, пойду, пожалуй. Будь хорошей девочкой! А не сможешь - будь осторожна! А-ха-ха-ха! - И дядя Джеффри пулей выскакивает из паба.

Мальчик следует за ним, обиженно оглядываясь на меня.

Когда я вернулась домой, Джуд и Шез едва поверили, что я упустила такую возможность взять реванш.

- Только подумать, что ты могла ему сказать! - с удивлённым сожалением закатила глаза Шез. - "Ну что ж, рада видеть, что вы наконец нашли себе парня, дядя Джеффри-и-и-и! Посмотрим, долго ли это продлится на сей раз. Испаряются тю-тю-у-у!"

Однако у Тома на лице образовалось довольно неприятное выражение торжественного сочувствия.

- Это трагедия, трагедия! - вспыхнул он. - Столько мужчин по всей стране живут во лжи! Только представьте себе все эти тайные мысли, стыд и желания, которые пожирают их сознание в замкнутом пространстве между диваном и окном! Он, возможно, ходит в Хэмпстед Хет. Он, возможно, идёт на ужасный, ужасный риск. Ты должна с ним поговорить, Бриджит!

- Слушай, - вмешалась Шез, - заткнись. Ты напился.

- У меня такое ощущение, будто я оправдана, - медленно и задумчиво проговорила я.