– Спрашиваешь, – ухмыльнулся Сергей. – «Калибра», спортивная, новье. Красавица. Видел такую? У меня желтая.
– Видел. В журнале на картинке, – фыркнул Невский. – На «Калибре» своей стремной будешь летом девочек на море и в Петергоф на фонтаны возить. Для работы правильная машина нужна. Короче, «Паджеро» твой. Охрану дать?
– Обойдусь. Раз ты с Кассиусом консенсус забацал. Пусть Мангуст хоть день оттянется.
– Добро, – Рэмбо посмотрел на ждущего указаний телохранителя. – Денис, подкинешь Серого домой. Тачку оставь. В полдвенадцатого будь здесь. Мангуст пригонит «Чероки». Вот ключ от почтового ящика. Заберешь оттуда ключи и документы и позвонишь.
– Хорошо. Но… надо бы вначале подъезд проверить, – бодигард бросил взгляд в сторону дома. – Я быстро.
– Не надо, – Влад открыл дверцу. – Расслабься. Я один поднимусь.
– Владислав Александрович! – попытался настоять на своем Фрол, но, наткнувшись на холодный взгляд бригадира, замолчал.
– Никогда не спорь со мной, – жестко, чеканя слова, сказал Рэмбо. – И делай, что говорят. Ты понял?
– Да, босс. Извините.
– Чуть не забыл. Серый, свяжись с профессором, с врачом. Он мне сейчас на фиг не уперся. Дай отбой. Пусть приходит завтра утром, в то же время. Ничего со мной за сутки не случится. И еще… Тебе скоро наверняка отзвонит Кассиус, – уже спрыгнув на асфальт, вспомнил Невский. – На счет тех двух уродов, как их…
– Рыба и Перец.
– Да. Короче, я передумал. Не сдавай их Вовке. Пусть Кассиус перезвонит на мой номер. Есть тема. Все, валите…
Влад захлопнул дверь «Паджеро», пересек тротуар и, набрав охранный код на консоли, вошел в подъезд.
Если по логике, то Невский прекрасно понимал, что, не позволив телохранителю осмотреть лестницу, он поступает, мягко говоря, опрометчиво. Особенно в нынешней ситуации, когда звиздец от мистера Икса может подстерегать за каждым углом. Но Влад ничего не мог с собой поделать. Больница, авиаперелет, безумные вечер и ночь, вобравшие в себя банкет в «Атлантике», налет ОМОНа, камеру в Большом Доме, трудную беседу с Кассиусом, неожиданный ночной звонок, стрелку с передачей баксов, поездку в Ломоносов и обратно, мертвую шлюху, похищение Глушко, известие о подлянке дяди Коли, заслуженную казнь бывшего легавого, и постоянные, не оставляющие ни на минуту, мысли вымотали Рэмбо до предела. К тому же то и дело напоминала о себе тошнотой, слезящимися глазами и головокружением перенесенная контузия. В общем, он не хотел больше видеть рядом с собой ни души. Все, что сейчас было необходимо Невскому – это тишина
Сил на то, чтобы перекусить и принять душ уже не осталось. Влад понял это, лишь только переступил порог квартиры. Сбросил кроссовки, куртку, стянул свитер, снял ненавистный бронежилет и, как был, в спортивных штанах, носках и майке, рухнул на кровать. Уснул мгновенно, едва щека коснулась мягкой прохладной подушки. Последнее, о чем успел подумать Невский, прежде чем провалиться в объятия Морфея, это об отнятых у Глушко деньгах и кредитке. Сто пятьдесят штук гринов за полсуток. Неплохо…
Ему казалось, что он спал не больше минуты, когда запиликал брошенный рядом мобильник. С трудом разлепив глаза и оглядевшись, Невский даже не сразу понял, где он находится. Казалось – стоит поднять веки и увидишь нависающую сверху сетку шконки второго яруса, на которой спит верный пес Гриня. А тут – зеркало, во весь потолок спальни.
Рэмбо нащупал телефон, со второго раза попал пальцем в нужную кнопку.
– Да!