Бригадир. Не будет вам мира

Всю бригаду Черкан высылать на это дело не стал. Расчет простой: если вдруг чудила ментовскую засаду выставил, то лучше пусть двоих заметут, чем всех. А замести могут. Поэтому под курткой ствол, там же за поясом заявление, дескать, нашел «железо» и несу его в ментовку. Только вот карманов нет, чтобы листок этот туда вложить. Все карманы наглухо зашиты, это для того, чтобы наркоту некуда было подбросить, ну, или патрон.

– Смотри, как бы на нары не зарулить, – недовольно буркнул Базальт.

И снова переключил автомагнитолу на «Русское радио», где пела Катенок. Нравилась ему эта молодая певица, было в ней что-то такое особенное, отчего ухало сердце. И в голосе милое обаяние, и во внешности. Красивая она, хрупкая, нежная, женственная. И чувственность в ней – сильная, но непорочная.

– Эй, ты чего?

– А нравится.

– Да брось ты! Что здесь может нравиться?

Базальт не ответил. Он дослушал песню до конца и только затем переключился с одной программы на другую.

– А кто это вообще поет? – спросил Арбалет.

Мощный он, рослый, с бычьей шеей. В общем, зрелище не для слабонервных. С ним лучше не связываться, удар у него такой, что и насмерть зашибить может. Костя уступал ему в комплекции. И ростом он пониже, и в плечах поуже. Но Арбалет его побаивался, потому что базальтовый стержень у него внутри. Непросто сбить его с ног. Арбалет однажды попробовал – не получилось. Зато сам потом полчаса из отключки выходил…

– Катенок. Певица такая. Она только появилась, ее еще мало кто знает.

– А ты знаешь?

– Ну да.

Катенок только гастролировать начала, круг по Золотому кольцу сделала, закончила в Москве. Костя побывал у нее на концерте. Понравилось. Но Арбалету об этом лучше не говорить. Он попсу не жалует. Да и вообще…

– И я знаю… Может быть, даже больше тебя, – ощерился Арбалет. – Мы к кому сейчас едем?

– Да мне все равно.

Вся информация у Арбалета, он сегодня за старшего. А Базальт знал только, что коммерсант не очень серьезный и особых проблем с ним быть не должно. Хотя все может быть.

– К Валерьеву мы едем. Продюсер такой.

– И что?

– Ну, продюсер. Не понимаешь? Певцами всякими занимается, певицами. Ну, теперь сечешь? Может, Котенок твой у нее поет?

– Не Котенок, а Катенок, через «а»… Катенок у него? – озадачился Базальт. – Думаешь, он Катенком рулит?

– Ну, кто-то же рулит.

– А почему именно он?

– Ну, продюсер потому что. Их не так уж и много по Москве. Крутой там, Николаев… Ну, и Валерьев. Может, он ею и рулит. Ну и заруливает, по ходу… А ты думаешь, у них чисто платоническая любовь, да? Не знаешь, как у нас звездами становятся? Через тернии к звездам. И на лыжах. Раз-два, раз-два…

Базальт и сам знал, что эстрадные звезды к своим олимпам, как правило, стартуют из постели продюсера или очень богатого спонсора. И Катенок наверняка с кем-то спит. Но ведь она не клялась Косте в любви, не обещала хранить верность. Она вообще про него ничего не знает. Так что какие к ней претензии?

– Я не знаю, как звездами становятся. Я знаю, как их зажигают. Если кулаком промеж глаз, столько звезд на небе будет?

– Это намек? – развеселился Арбалет.

– Толстый намек, – уточнил Базальт.

– Я смотрю, ты конкретно на нее запал.

– Ты на дорогу смотри.

– Если запал, то извини. Ну, за лыжи. Может, и не было у них ничего…

– Было и было…

– Вот-вот, может, и было! Злей будешь! Точно, за Катенка с него спросить надо!

Костя с иронией посмотрел на напарника. Арбалет знал свое дело, мастерски умел кошмарить бизнесменов. И сам он умел завестись на пустом месте, чтобы наехать на жертву всей своей массой, и Базальта учил, как это делать. А тут вдруг еще и повод появился, чтобы разозлиться на продюсера, встать на боевой взвод. Только не факт, что Катенка раскручивает именно Валерьев.

– Только если ты там ее вдруг увидишь, не раскисай, понял? – нахмурился Арбалет, вспомнив, что за клиента Черкан будет спрашивать с него, а не с Базальта. – Только дело! Только жесткий наезд! И никаких соплей! И чтобы слезы не капали, понял?

– Понял. Только чертей гнать не надо. Не страшно.

– Не страшно… – огрызнулся Арбалет. – Посмотрим, что ты скажешь, когда Черкан за яйца подвесит.

– Не подвесит.

– Хотелось бы… Все, приехали!

«БМВ» носом уткнулся в бордюр парковочного кармана. Новенький «Мерседес» S-класса на стоянке, еще две иномарки попроще. Мраморное кольцо через дорожку тротуара, хромированные перила, сияющая золотом вывеска: «Продюсерский центр «Трикит».

Базальт вышел из машины и нос к носу столкнулся с мордастым громилой в галстуке под черным двубортным пиджаком. Парень только что вывалился из дверей продюсерского центра.

– Эй, сюда машину ставить нельзя! – заявил он.