Бригадир

Парень злобно покосился на него, показал ему спину, но вдруг пружиной вновь повернулся к нему. Впрочем, Спартак был готов к такому маневру. Слишком уж много подлых финтов пришлось ему пережить в прошлом, чтобы попасться в настоящем. Он поймал летящий кулак в ладонь, выкрутил руку и ткнул нахала носом в жюльен.

– С моего стола жрать хотел? Жри!

Затем Спартак отправил парня за соседний стол, откуда он пришел. Противник оказался сильным, в его теле чувствовалась мощь, но со Спартаком он тягаться не мог. И торпедой понесся к своему столу. Правда, полет не удался. Мужик в черном пиджаке поймал своего незадачливого дружка, усадил его в кресло, а сам двинулся на Спартака. Одной рукой этот деятель рванул себя за ворот рубашки так, что полетели пуговицы; другой вынул из кармана нож, из рукояти которого с пугающим щелчком выскочило лезвие.

– Попишу, падла! – визгливо заорал он, махнув ножом перед лицом Спартака.

Но разве матерого уличного бойца такой халтурой напугаешь?

Спартак знал прием, с помощью которого мог выбить нож, но зачем напрягаться, когда на столе шампанское? И когда мужик снова махнул рукой, он ударил его бутылкой по голове. Дождался, когда нож уйдет в сторону, и пустил в ход стеклотару.

Мужик упал, к нему подбежал его побитый дружок. Но Спартак смотрел на них вполглаза. Он подозвал официанта, расплатился с ним за ужин и вместе с Жанной покинул ресторан.

4

Окно начиналось от самого пола и заканчивалось потолком, стекла начисто вымыты, и поэтому казалось, что, сделав шаг, можно свалиться вниз с двадцатого этажа. А там, внизу шумит ночная Москва, машины несутся под гирляндами придорожных фонарей, люди, будто мураши, копошатся под ногами. И никому нет дела, что Спартак наблюдает за этим хаотичным броуновским движением. Но ведь люди сейчас меньше всего думают о том, что и сам бог в данный момент может наблюдать за ними.

Он, конечно, не бог. Но уже и не простой смертный. Хотя бы потому, что у него есть Жанна. Может, это и не самый удачный показатель успеха, но что есть, то есть…

В дверь постучали. Прибыл курьер из ресторана. Шампанское, водка, фрукты, сырная и колбасная нарезка. Вечер продолжается в интимной обстановке. Разве это не прекрасно?

Люкс в гостинице обошелся в приличную цену, и второй ужин стоил немало, Спартак расплатился за него из последних денег. Но на такси в Репчино ему хватит. А завтра он сам обойдет торговые ряды, тряхнет должников. Разумеется, большая часть денег уйдет на общак, но себя он точно не обидит. Нужно же на что-то покупать золотую оправу для Жанны…

А сейчас у нее махровая оправа. Из ванны она вышла, обмотанная мягким белым полотенцем. Туника эта начиналась на груди сразу под ключицами и заканчивалась у колен. Пикантность этого одеяния заключалась в том, что под ним ничего не должно быть. И снималось оно легко. Дернуть за веревочку, дверь и откроется…

– Ничего, что я так? – спросила Жанна, сама прекрасно зная, что ему нравится такой наряд.

– А точно ничего?

– В каком смысле?

– В смысле только полотенце, больше ничего?

– А ты угадай! – кокетливо улыбнулась Жанна, устраиваясь в кресле.

Она взяла виноград, подняла гроздь над собой, губами дотянулась до нижней ягоды, сначала коснулась ее языком и только затем отправила в рот.

– Попробую.

– Только силой узнавать не надо.

– Разве я похож на насильника?

– Нет. Но ты из тех, кто все берет силой… Я видела, как ты этих бил. Мне даже страшно стало…

– За кого?

– Ну, вообще… Ты такой сильный… И меня этим берешь… Силой берешь. Но не насильно. Мне нравится твоя сила…

Она спорхнула с кресла, села к нему на колени, обжав бедра коленями, дернула за узелок на «тунике», развернула полотенце на разведенных в стороны руках и, махнув им, словно флагом, отбросила в сторону.

Но на полотенце Спартак не смотрел – сейчас он мог видеть только грудь, что сама лезла в глаза. Высокий бюст, объемный, с изящными светло-коричневыми сосками, которые весело и призывно смотрели прямо на него. Жанна повела плечами, ее грудь упруго колыхнулась, возбуждая не только сознание. Талия у нее тонкая, и оттого пышный бюст казался невероятным совершенством. И на ощупь она просто чудо – бархатисто-нежная, упругая, а у сосков вкус молочного шоколада.

Спартак обжал губами ягодку соска, нежно потрепал ее языком. С тихим протяжным стоном Жанна откинула назад голову, заторможенным движением рук забросила за спину длинные волосы. И саму спину выгнула дугой. Она не изображала страсть, она жила ею. Похоже, от острых ощущений у красотки закружилась голова, она потеряла контроль над своим телом и могла бы спиной упасть на пол, если бы Спартак не удержал ее…

Полузакрытые глаза затуманены, губы трепещут в ожидании поцелуя, тело сотрясает мелкая дрожь, внизу живота влажно и горячо. Ей нужен мужчина, она хочет Спартака. Ну разве тот мог обмануть ее ожидания?