Бригантина, 66

Но есть и другие, так сказать, «одержимые» путешественнику. На этих-то одержимых все стояло, стоит и будет стоять. К таким одержимым относятся Нансен, Седов, Амундсен, быть может, и сам Бэрд. Этих великих духом людей в полярные страны гнали не личные соображения и не мелкие тревоги за собственную судьбишку. Полярные путешествия были их стихией. Они родились и росли, чтобы стать полярными путешественниками.

В ПАЛАТКЕ

Наша походная палатка разбита на берегу ручья, проложившего себе путь в снегу. На сухой проталине лежат убитые на обед куропатки. Вокруг тундра, бескрайний однообразный простор, пологие бурые холмы и долины, еще укрытые слежавшимся зимним снегом. Возле палатки растут цветы. Голубые и желтые венчики треплет и принимает к земле ветер. Изредка над цветами пулей промчится шмель, сядет на закачавшийся, не выдерживающий его тяжести цветок.

Над ручьем и открытою тундрой все время летают гуси. Они кружатся небольшими косяками, то присаживаясь на поляну, то опять поднимаясь. Выйдя из палатки, изредка наблюдаем оленей, спокойно пасущихся в обширных долинах. Дважды я встречал волков, подбиравшихся к стаду оленей. Разбойники пробирались в глубине долины, останавливались и прислушивались к звукам, с необыкновенной отчетливостью разносившимся над пустынной тундрой. Зарядив картечью ружье, я долго стоял неподвижно. Ветер донес, до разбойников запах человека, и они быстро метнулись, трубою вытянув хвосты и прижав уши.

Странное дело, в ветер и стужу, под грохочущим полотном мокрой палатки я видел волшебные легкие сны. И засыпал и опять просыпался — и легкие воздушные видения меня обступали. Во сне я видел друзей, голубое прозрачное море, по которому сновидения меня носили на легких парусах. Бодрое, веселое наше настроение поддерживал Веня, рассказывавший веселые истории из прошлой архангельской жизни.

Мы, путешественники и охотники, с особенным величайшим удовольствием вспоминаем пережитые некогда невзгоды, дни, проведенные в палатке, в пустынной тундре^ Каждая подробность путешествия врезалась в память.

То, что подчас казалось невыносимым и крайне тяжелым, вспоминается как лучшее и приятное. Мы вспоминаем дни наших лишений, тяжелые ночевки и опасные переходы, друзей, с которыми в походе навеки завязались лучшие отношения, природу — и уж вновь сосет нас червячок странствий, власть которого знает каждый путешественник и страстный охотник. И не соблазнишь нас ни уютной квартирой, ни веселым и людным курортом. Вдруг невыносимой покажется городская торопливая жизнь — и потянет опять путешествовать в далекие страны, потянет к родной земле, к простым и понятным людям, к любимой и ясной природе. Так уж устроен каждый из нас, путешественников, и по-другому мы жить не можем.

В долгой жизни своей видывал я путешественников, до глубокой старости не утративших, несмотря на возраст и возраставшие трудности, своей страсти. Вновь и вновь пускались они в путешествия. В привычных лишениях и трудностях к ним вновь возвращались бодрость и молодости, с новой силой принимались они за любимую работу.

РАЗВЕДЧИКИ ЗЕМЛИ

Ясный, солнечный день. А ночью заморозок, наст, ветер. Этот настойчивый пронзительный ветер не стихает. Мы живем точно на сквозняке, дующем вдоль грандиозной впадины, образовавшейся внутри полуострова, — огромной пустынной страны.

Сегодня в ночь партия геологов тронулась в трудный путь. Минувший день прошел в сборах, предотъездной сумятице. Люди торопились уложить снаряжение, багаж, вымыться в бане, выстирать бельишко; каждый обслуживает сам себя. Это немного напоминает войну, боевые походные будни. Сотни километров с тяжелым грузом за плечами проходят исследователи, почти на каждом шагу встречая препятствия. Заглазно трудно представить лишения, которые приходится испытывать людям, оторванным от основной базы, вынужденным работать, не зная отдыха, в суровых условиях. В растерзанной ветром палатке, на голой земле, в лютую стужу или под дождем живут они нередко целые месяцы. Негде отдохнуть и негде помыться. Возвратившись с работы, на скорую руку готовят они обед, развешивают и сушат (когда возможно) промокшую одежду, ползком забираются в свое полотняное жилище, стараясь прикрыться походным тряпьем. Ветер нещадно треплет палатку, осаждают в летнее время комары, льет дождь, завывает подчас злая пурга. Нужны крепкое здоровье, хорошая выдержка и закалка, умение терпеливо переносить самые тяжелые невзгоды, чтобы благополучно закончить тяжелый рискованный поход. Но странное дело, редко кто простуживается: холод и ветер как бы разогнали все недуги, необыкновенно крепко спится иной раз под звуки пурги, светлые снятся; сны.