Бриллиант

Упоминание о леди Мелоди Карстерз вновь меня взволновало. Я видела ее как живую: вот она, веселая, приветствует у двери Бертрама и Оуэна, а потом, всего час спустя, выпрямившись, восседает в кресле мертвая, с ужасающе синим лицом.

Я взглянула на Оуэна.

— Что?

— Ничего, — улыбнулась я. — Просто подумала о леди Мелоди. Жаль, что ее больше нет. Я так любила ее книги.

— Все там будем.

Я кивнула. Вопрос только в том, когда именно. И каким образом.

Подозрения Томаса никак не выходили у меня из головы. И хотя, на мой взгляд, были чистым бредом, упорно сверлили мозг, всплывая в самые неподходящие моменты. У меня так и чесался язык спросить, как именно она умерла. Потребовать рассказать всю историю с самого начала. Допытаться, сколько времени ушло на то, чтобы отвернуться, открыть шампанское, разлить в бокалы, вновь обернуться и понять, что она уже не дышит.

Но я промолчала, потому что не хотела затевать очередной скандал. Не стоит тратить нервы. Леди Мелоди уже не вернешь. Дело закрыто.

О'кей, как насчет этого: «Жена имеет право не свидетельствовать против мужа».

— Господи! — выпалила я ни с того ни с сего.

— Ты что? — подскочил Оуэн.

— Ничего. Прости. В боку кольнуло.

— Прошло?

— Да, все в порядке.

О, старший инспектор Томас Кертис, я готова убить вас за семена сомнений, посеянные в моей голове!

Усилием воли я выбросила Томаса и его гнусные инсинуации из головы.

Комфорт для старых, выживших из ума зануд.

Комфорт не для меня.

Я продвинутая. Я знойная блондинка.

Я защищала от Томаса свою любовь к Оуэну так, словно уже сидела на скамье подсудимых. Наши отношения были сложными, но опьяняющими и честными. Возможно, несколько нервозными. И это совсем неплохо, верно? Не давало расслабиться. Наша сила — в нашем несходстве. Кстати, я никогда особенно не любила Элвиса. Собственно говоря, терпеть не могла. Но вынесу и это. Сумею изменить себя, потому что Оуэн растопил тот айсберг, который леденил меня много лет, и мое сердце откроется, как цветочный бутон. Я готова взять его за руку и спрыгнуть с обрыва. Смог же он разбудить мое тело, подарив наслаждения, о которых я и не мечтала. Я старалась не смешивать секс с любовью, но теперь знаю, что на самом деле это одно и то же, если встретишь того, единственного. Союз умов приводит к соединению сердец. Да и как не привести, если тела движутся в унисон? Это как наркотик. Это неизбежно. Немного изменюсь я, немного — он, и мы станем единым целым. Я распрощаюсь со своей независимостью, похороню Прошлое и стану миссис Оуэн Брейс на радость или беду. Номер четыре.

Откуда-то, непрошеное, выплыло замечание Фламинии Балфур насчет новой миссис Конрой:

«Знаешь, как-то немного грустно… но все эти жены взаимозаменяемы. Хозяйкам даже не приходится менять карточки с именами. Миссис X есть миссис X. Имена особого значения не имеют. — А потом она добавила: — Все зависит от того, чего ты хочешь от брака».

Жена имеет право не свидетельствовать против мужа.

О, заткнись!

Глава 60

Днем, когда мы вернулись в город, меня встретил букет из трех дюжин кремовых роз на длинных стеблях, занявший почти весь письменный стол. Их аромат наполнил приемную и лестничную площадку.

«Пожалуйста, прости меня. Я тебя люблю. Оуэн», — гласила карточка.

— Для чего это? За что тебя прощать? — спросила я, ворвавшись в офис.

— За то, что назвал тебя старой каргой.

— Занудой.

— Ладно, пусть занудой. Я обидел тебя, сам того не желая.

— Знаю.

Глядя на него, я не могла поверить, что он мой. И прости меня Боже, но глубоко в душе, даже зная, что он мой, все же не была уверена, что хочу его.

Минут через двадцать он высунул голову из двери кабинета:

— Кик, я оставил в отеле вчерашние факсы из «Креди Сюисс». Не сходишь за ними? Они на журнальном столике. Не хочу, чтобы посторонние их видели.

— Разумеется. Сейчас вернусь.

Я поздоровалась с портье, поднялась на пятый этаж и вошла в номер Оуэна. Журнальный столик был завален бумагами, и под всей этой грудой обнаружился лэптоп, маленький «Портеж» в титановом корпусе. Совсем как у меня. Не знала, что он есть у Оуэна.

Я не смогла устоять. Его пароли оказались вполне предсказуемы, и вскоре я уже просматривала электронную почту — в основном переговоры между ним и Гилом относительно положения корпорации, едва удерживавшейся на грани банкротства, и новые планы по спасению. И вдруг в глаза мне бросилось старое сообщение мистера Хиллера, вермонтского хакера: «Единственный владелец «КДК траст» — Кэтлин Дей Кесуик».

Далее следовали мои лондонский адрес, телефон и поразительное количество информации о личной жизни. Настоящее досье. Номер социального страхования, отчеты о состоянии здоровья, записи в салон красоты, даже перечень купленных продуктов. Все, что я приобретала по кредитной карте. Поездки с американским паспортом. О Франции не было ничего.

В первый момент я растерялась. Тупо пялилась на сообщение, не зная, что делать. Оно было датировано днем, когда он впервые повез меня на завод «Пантер» и угостил обедом в «Кливденз». День, когда все началось.

Звонок телефона вернул меня на землю.