Бриллиант для Слепого

— Мать их...! — Потапчук с ненавистью смотрел на детей, переходивших площадь. — Понаехали! — бурчал он. — Могли бы приехать и на другом поезде!

В конце концов, они добрались до камеры хранения и сразу в сопровождении двух офицеров линейного отдела спустились вниз. Им повезло: работала та же смена, что и вчера. Лысый мужчина с самодельным бэджиком, привязанным к карману халата куском шпагата и с металлической расческой, торчащей из кармана. Лысина и выпученные глаза делали его чем-то похожим на Пикассо.

— Ваше фамилия, имя? — обратился Потапчук к приемщику клади.

— Земский Петр Петрович, — сказал двойник Пабло Пикассо и прикоснулся короткими цепкими пальцами к левому виску. Он весь подобрался, чувствуя, что перед ним высокий чин.

— Значит, так, Петр Петрович, всех убрать, технический перерыв.

— Понял.

На двери камеры хранения появилась табличка «Технический перерыв 15 минут». Сотрудники принялись обыскивать камеру хранения. Было обнаружено несколько портфелей, вскрыв которые, убедились, что эти вещи не имеют отношения к портфелю Николая Князева. Земскому Петру Петровичу была предъявлена фотография Николая Князева.

— Может быть, вы помните этого человека? Выпученные глаза приемщика клади уставились в снимок.

— Можно? — спросил он, поднося фотографию ближе к глазам, а затем отдаляя на расстояние вытянутой руки. — Как же, помню, вчера он сдавал портфель.

На лице генерала Потапчука появилась хищная улыбка: «Вот она, удача, хватай ее за хвост, не давай ей выскользнуть из пальцев!»

— На царя похож.

— Точно, — сказал генерал. — А что сдавал наш царь, не помните случайно, Петр Петрович? — имя-отчество приемщика прозвучали почти ласково. Так произносят отчество дальнего, но очень любимого родственника — того, от которого зависит дальнейшая судьба. Так провинциал, прибывший из какого-нибудь Урюпинска в Москву, обращается к своему двоюродному дядюшке с просьбой приютить его на несколько дней.

— По-моему, он сдавал портфель.

— Портфель? Портфель? — дважды буркнул генерал. — А где портфель, Петр Петрович? Вы куда его поставили?

— Я не ставлю, — сказал двойник Пабло Пикассо, — ставит мой помощник. Но дело в том... — он немного помедлил. — Не мое дело — ставить. Мое дело принимать и отдавать. Так вот, я вчера и отдал портфель.

— Кому отдали?

Выпуклые глаза на время захлопнулись тяжелыми веками. Петр Петрович Земский стал похож на гипсовую маску. Затем вдруг лицо разгладилось, морщины исчезли, глаза открылись.

— Забрали портфель. Мужчина был не очень запоминающийся. На левом глазу, если, конечно, я не ошибаюсь, вроде бы... все точно.

— Что на левом глазу? — вставил вопрос генерал.

— Бельмо у него было на глазу. Знаете, бывает такое дело. Да и вообще, он был похож на алкаша.

— И вы ему отдали портфель? — генерал едва сдержался, чтобы не ударить приемщика в нос, даже пальцы сжались в кулак.

— А почему я не должен был выдать вещь, если мне предъявили квитанцию?

— Как вы говорите, выглядел получивший портфель?

— Алкаш с бельмом на левом глазу.

— Полковник, ты слышал? Это точно, Петр Петрович?

— Точнее не бывает, — сказал сотрудник камеры хранения. — Все точно.

— Зачем же ты отдал портфель? И Петр Петрович Земский повторил свое объяснение:

— Я выдаю вещи по квитанции, и мне все равно, кто квитанцию предъявляет. Есть квитанция — получи свою вещичку, нет квитанции — гуляй. Кстати, если вас так интересует, я ее сейчас отыщу, — и Петр Петрович Земский вытащил из-под своей стойки длиннющее шило, кусок остро заточенной проволоки, на которой, как в добрые старые времена чеки в кассе магазина, были нанизаны квитанции. — Сейчас, сейчас... Вот... Это утро... это полдень... вторая половина, а вот эти — ближе к вечеру, — шелестя квитанциями, говорил Петр Петрович. — А вот и она, смотрите. Здесь написано: вторая полка, одно место и номер квитанции. Все сходится, точно, это портфель. Видите, здесь буквочка "П"? Это значит, портфель. А если буквочка "С", это значит, сумка. А если буква "Ч", надеюсь, вам ясно, это чемодан.

Генерал был бледен. Суставы крутило, сердце колотилось, ему захотелось закурить. Он сунул сигарету в рот, щелкнул зажигалкой, сел на крашенный суриком табурет и жадно затянулся. Его надежды рухнули, рассыпались, развалились, как разваливается карточный домик.

— Вот так, полковник, — сказал он, глядя на пряжку брючного ремня. — Вот так-то... А счастье было так возможно, так близко.

***

Случается, что милиции и ФСБ приходится работать вместе, забыв о постоянной конкуренции. Так было и в этот раз. Проанализировав ситуацию на совместном совещании, похищение бриллианта решили не афишировать, для всеобщего обозрения в витрину положили искусно ограненный кусок хрусталя. Подсветка для того, чтобы подчеркнуть достоинства «бриллианта», была врублена на всю мощь, чтобы даже знатоки принимали дешевую подделку за один из драгоценнейших в мире камней.

Времени на поиски было отведено мало. Когда директор ФСБ и министр внутренних дел поинтересовались у премьера о сроках завершения операции, то получили ответ: «Вчера».