Бриллиант

— Это было бы прекрасно, особенно потому, что приближается праздник. Но только если ты найдешь это удобным. Я бы хотел, чтобы уик-энд принес тебе удовольствие. Сара? — Он вспомнил недоразумение и продолжил, пока не потерял мужество: — Извини, если я огорчил тебя утром в понедельник. — Это камнем лежало у него на душе целую неделю — взгляд Сары, выражавший боль, которую он заметил при расставании.

Ее голос прозвучал более мягко:

— Все в порядке. Я тогда просто устала. Была немножко не в форме.

— Однако я хотел бы, чтобы между нами все было хорошо.

— Я тоже, — заметила она таким свистящим полушепотом, что он почти поверил, чтоо ни имеют в виду одно и то же.

— Тогда… я тебя встречу утром.

Хотя Джеффри ожидал простого «да», в ответ он получил продолжение разговора. Если бы он дал волю воображению, то мог бы поверить, что она целенаправленно затягивает разговор.

— Мне жаль, что я не смогла вылететь сегодня. Но все места на праздничные рейсы были забронированы за месяц. Мне и так по знакомству удалось достать билет на завтрашнее утро.

— Еще один друг? — Для него это было неудивительно. Джеффри вполне мог представить, что она привлекает массу обожателей. Как миссис Флеминг, например. Та без устали стрекотала о «новой миссис», как она называла Сару. «Шикарная, но не напыщенная» — характеризовала она ее. Должно быть, завтрак на кухне произвел на миссис Флеминг неизгладимое впечатление.

— Да, еще один друг. — Сара, казалось, улыбнулась в трубку. — Она работает на этой авиалинии.

— Тогда, пожалуйста, поблагодари ее от нас всех.

— Обязательно.

— Спи спокойно.

— И ты.

Оторвавшись от окна, когда самолет коснулся земли, Джеффри заново пережил то теплое чувство, которое вызвал у него их телефонный разговор. Они так хорошо ладили, находясь на расстоянии. Срабатывал ли клапан безопасности или просто универсальное правило, согласно которому разлука способствует любви? Джеффри ожидал встречи с Сарой с нетерпением, которое было больше, чем ему хотелось бы признать. И он действительно прекрасно спал прошлой ночью. Лучше, чем в последнее время.

На этот раз Сара вышла с первым потоком пассажиров. Она намеренно выбрала место в самолете с этим расчетом, ощущая невероятное нетерпение, возбужденная, несмотря на муки, которыми терзалась в течение недели. Когда Сара увидела темную голову Джеффри, пульс ее резко участился, а когда глаза их встретились, он понесся галопом. Но, оказавшись с Джеффри с глазу на глаз, Сара мгновенно онемела. К счастью, Джеффри лучше владел собой.

Нежно обнимая ее за плечи, он с минуту, стоял, улыбаясь и глядя на нее сверху вниз.

— Привет.

Сара с трудом выдавила ответное приветствие. Она ощущала серьезное напряжение, слыша этот глубокий-глубокий голос, наблюдая манящий рассеянный взгляд и эту ямочку, улыбавшуюся ей с его правой щеки, не говоря уж о прикосновении его пальцев к твиду ее блейзера.

— Как твоя поездка?

— Прекрасно, — легко выдохнула она.

— Ты прибыла как раз вовремя.

— Полет прошел совершенно гладко.

Он все время улыбался. Как и она.

— С Днем Благодарения, Сара!

— И тебя, Джефф.

Посмотрев на нее еще несколько секунд, он обвел взглядом зал.

— Устроим для них шоу?

Не в силах отвести от него взгляд, Сара лишь спросила:

— Для кого?

— Джеффри подбородком указал на людей, толпившихся полукругом поблизости.

— Для всех, кто глазеет. В конце концов, — он наклонился ниже, и его голос наполнился бархатной нежностью, — предполагается, что мы женаты…

— Так оно и есть, — прошептала она, приоткрыв губы, чтобы встретиться с его губами. Сара почувствовала, как его руки сильнее стиснули ее плечи, а ее собственные скользнули под его пиджак и обняли спину. Но больше всего она ощутила тепло его приветственного поцелуя и с легкостью ответила на него. Когда Джеффри, наконец, отпустил ее, Сара почувствовала себя обделенной, но лишь до тех пор, пока он не притянул ее за плечи, чтобы идти с ней бок о бок.

— А багаж? — мягко спросил он. Сара в ответ покачала головой. — Отлично, тогда поехали.

Итак, они направились домой в атмосфере доброжелательности, поразительно непохожей на тревогу и боль, которые мучили Сару целую неделю. Всякий раз, когда она мысленно заново проигрывала его слова: «Единственное, что мне нужно — сделать этот год более-менее терпимым…» — ее душа наполнялась горечью. И дело было не только в словах, многое значил тон, которым это было сказано. В его голосе звучали отстраненность, усталость, равнодушие — какое это имело значение. Что бы ни было, это было диаметрально противоположно той любви, которую она испытывала к Джеффри.

Не позволяя себе надеяться, Сара удивилась, когда Джеффри ей позвонил. Приятно удивилась. Восхитительно удивилась. О да, сказала она себе, он просто огорчился, что разговаривал с ней так прямолинейно. Но тот факт, что он постарался загладить это впечатление… уже кое-что значил.