Бриллиантовые яйца

– Я по вопросу сотрудничества. Скоро отправка новой партии, так? Ты обойдёшься без меня или как? Ты уже не доверяешь?

– Ну, почему… Это же элементарно… Если товар опять пропадёт – сам понимаешь, костёр, инквизиция… Шутки шутками, Бегемот, а после второй такой лажи Сайленс надавит на свои рычаги, и твоей дочке придётся всю жизнь в утку кровью ссать.

Бегемот многое знал про российско-бельгийское СП Мамона. Он знал, кто над ним стоит, вследствие чего оно является неприкосновенным. Он также знал, что достаточно одного слова Сайленса – и лавочка будет прикрыта. Мамон выкрутится, а вот винтиков типа Бегемота не спасёт и толстая шкура.

– То есть, если я правильно понял, всё остаётся по-прежнему? – уточнил Бегемот.

– А у тебя есть другие предложения?

Предложений у Бегемота не было – зато у него был план. И согласно этому плану очередная партия товара должна дойти до Сайленса в целости и сохранности. И Мамон про этот план никогда не узнает.

* * *

Как же так всё может быть? Нет, она сразу же поверила Витьке – кроме как случайно, он никак по-другому не смог бы пронюхать про такое дело. Радоваться совпадению или нет, Олеся решила быстро – и приняла Витьку как бесценный подарок судьбы. Это и есть тот единственный шанс, который выпадает раз в жизни, и в который не верят 99 процентов людей. Олеся никогда не причисляла себя к большинству, считая себя уникальной и не похожей ни на кого. Не боится ли она? Всё казалось настолько просто благодаря счастливому стечению обстоятельств, что страх ушёл на второй план. Не откажется ли она от всего? Нет, ведь иначе всю оставшуюся жизнь она будет жалеть об этом. И главное – надо действовать быстрее, и начинать немедленно. Ночью, пытаясь уснуть и думая над делом, она это поняла. Ведь если разразится скандал из-за поступивших в продажу яиц с алмазами, то об этом моментально узнают контрабандисты. Есть, конечно, риск, что они уже узнали об этом, и Олеся УЖЕ опоздала. Контрабанда будет заморожена, Олеся это, как она считала, поймёт, и тогда придётся придумывать что-то ещё.

Зато после информации Витьки она могла объяснить, куда же пропал товар Бегемота на три миллиона долларов. Этот товар достался народу, что в высшей степени справедливо. И поэтому медлить ну никак нельзя. Не она одна догадается отнести камешек из киндер-сюрприза в ювелирный магазин…

– Витя, к тебе приходили не грабители, – сказала она после того, как отзвонилась Вадику и вернулась в машину.

– Да, я тоже болван, не сразу просёк. Это всё Штеф.

Штеф, по мнению Олеси, мог стать ключевой фигурой. Она припомнила обстоятельства их знакомства – Штеф зашёл к ним в офис за какой-то бумагой, а потом подкараулил её на проходной. Он говорил, что работает грузчиком, но Олеся довольно быстро поняла, что он состоит в бригаде какого-то криминального авторитета. И приезжал на фабрику в качестве сопровождающего этого авторитета. Теперь, видя всё в новом свете, Олеся вполне логично связала Штефа с криминальными делишками Бегемота и компании.

– Что будем делать? – спросил Витька, – мне не надо ехать к нему на стрелку? А ты не опаздываешь на работу?

Она сегодня опоздает, но это не страшно – одна «галочка» у начальника за месяц – не повод для увольнения.

– Витя, послушай меня, – она накрыла его руку, лежащую на рычаге скоростей, – только очень внимательно. Никуда ты не поедешь, потому что отныне будешь со мной. Ты готов работать со мной?

Витька восторженно глядел на своё сокровище нежно-безумными глазами и мял его драгоценную ручку в своей волосатой лапе…

* * *

Штеф проторчал возле памятника Достоевскому около часа. Несколько раз трезвонил его «мобильник» – сам Мамон, находящийся в машине неподалёку, интересовался, как дела. Проклиная Витьку, Штеф соображал, как будет оправдываться перед Мамоном. А заодно он делал правильные выводы из информации Олеси – и, наконец, покинул пост.

«Мерин» Мамона был припаркован в Романовом переулке. Водила открыл Штефу заднюю дверь и впустил в камеру пыток.

– Ну? – Мамон облизывал губы.

– Он не пришёл.

– Почему?

– Потому что испугался после того, как ваши люди убили его бабку, и лёг на дно, – Штеф не видел путей к отступлению.

– Тогда зачем ты мне позвонил?

– Ну, я лажанулся.

– Значит, так, – Мамон успокоился, – срок тебе до завтрашнего утра. Если завтра в это же время рядом со мной не будет сидеть этот гонщик вместо тебя, то ты всю оставшуюся жизнь будешь ссать кровью в утку. Этот пункт понятен?

– Да, Александр Григорьевич.

– Вон отсюда! – Мамон пихнул его локтём.

«Мерин» сорвался с места, взвизгнув шинами. Штеф вытащил мобильник и принялся лихорадочно тыкать кнопки.

* * *

Три миллиона за партию делим на пять тысяч баксов за алмаз, выходит, одна партия равна приблизительно шестистам камешкам. В одну упаковку кладётся 60 яиц, и примерно половина из них набивается камнями, значит, в партии 20 упаковок.