Бриллиантовые яйца

– Успокойся, Степанов, выпей, – Бегемот налил ему и себе, – и аргументируй свои выводы. Почему это мои щенки напали на тебя? Какую кодлу я прикрываю? Ну, сказал «а», говори «б».

– Да потому, что эту стрелку я забил, позвонив на свою собственную трубку! Которую у меня украли прошлой ночью!

– А, ну со своими дружками сам и разбирайся! – Бегемот выпил и поднялся, – привет Вадиму Анатольевичу!

– А…э… – Штеф не мог соображать так быстро и позволил Бегемоту скрыться в сопровождении обезьян, переименованных в щенков.

Высосав из горлышка добрую треть бутылки, Штеф почувствовал, что мозги пришли в порядок. Так. Что он имеет?

Тогда, когда он поймал мамоновца, Штефа невзначай осенило, чего за ним, по правде, никогда не наблюдалось ранее. Попросив у Валентина мобильник, он хотел сам пообщаться с тем, кто украл его трубку. Но потом, уже набрав собственный номер и поняв, что кто-то ответил, одумался. Так он спугнёт вора, а если будет действовать хитро, то возьмёт его тёпленьким. И Штеф попросил охранника надиктовать неизвестному абоненту (Валентин потом сказал, что это был мужчина) условия встречи в кафе.

Остаётся два варианта – либо сам Валентин проболтался, либо неизвестный – человек Бегемота. Первое Штеф отмёл – тогда бы приехали люди Мамона и повязали бы его на месте. С другой стороны, незнакомец мог решить, что некто звонит именноШтефу. На то и ставил Валера Степанов. Но, похоже, он перехитрил самого себя.

Что там сказал Бегемот о привете? Знакомое имя – Вадим Анатольевич. Где-то он его уже видел!

* * *

Кто сказал, что около Большого театра собираются одни голубые? Неправда! Ещё и лесбиянки, и проститутки. И другие порядочные граждане.

Витька уминал политые кетчупом сардельки и прихлёбывал «Святой источник» без газа. Олеся была не голодна, напротив, от вида жующего Витьки её выворачивало. Конечно, поначалу она не удержалась и откровенно, грубо и мерзко, наорала на своего лоха. Если отредактировать, это звучало приблизительно так:

– Мать твою за ногу, кретин, тупоголовый идиот, у тебя что вместо мозгов – задница? Мало тебе урока, который дал Штеф? Всё, я бросаю тебя, катись ты к чертям собачьим!

– Да я… Не знал… – Витька поливал слезами деловой Олесин костюм, волочась за ней по земле, – я больше так не буду… Я буду думать… Давай поедем в магазин! Я набью морду этой твари…

– Я думала, ты дурак, а ты дура-а-ак! – зло протянула Олеся, пнула Витьку ногой и, скрестив руки на груди, облокотилась на передок «москвича».

Целью спектакля было, конечно, нравоучение, которое Витька, по сути, прочитал себе сам, и условное примирение:

– Если бы не наш договор… – Олеся прижала к себе несчастного и погладила по сальным волосам, – ладно, Витя, не переживай. Я сама виновата, упустила тебя. Обещай мне, что без меня и от меня – ни шагу! Никакой самодеятельности больше! Тебя же за неделю нагрели на сто тысяч баксов! Мавроди бы позавидовал! Понял?

– Спасибо, Олесенька, что бы я без тебя делал… Может, ещё не поздно… Этот Абрамсон, он ещё там…

– Нет, Витька, он уже в самолёте «Москва – Багамские острова». Кончай лить сопли, приходи в себя, где твоя воля? Ты же сильный мужик, а твоя чёрная полоса пройдёт. Я тебе обещаю.

– Правда-правда? – и Витька полез лобызаться, но Олеся ласково отстранилась, не выдавая своего истинного отношения к нему.

Теперь Олеся уже забыла об этом инциденте и сосредоточилась на Вадике. Он ей заранее не нравился и сильно настораживал. И как же она оказалась права в своём предчувствии! Ровно в восемь она заметила его фигуру в пресловутом камуфляже и кроссовках – вот только с головой было не всё как в предыдущий раз.

– Он по парикмахерским шляется! – Олеся встала и подбоченилась, – может, извинишься для начала?

– Извини, – пробормотал Вадик и, как провинившийся ребёнок, отвернулся в сторону.

– Опять паясничаешь? – кипятилась Олеся, – всё, Вадик, моё терпение лопнуло! Я исключаю тебя из нашего коллектива.

– Поздно, – ещё тише ответил он, и она к счастью не расслышала. Затем Вадик встряхнулся, сбрасывая с себя оцепенение, и выдавил на лице улыбку. – Мать, прости меня! Ладно тебе. Я погорячился, – он глянул на Витьку, – я вернулся, но никого не было. И «газель» нашу угнали.

– «Газель» мы перегнали в безопасное место. Садись. Хочешь воды или покушать? – Олеся легко сменила гнев на милость, – Витька, троглодит, пять хот-догов купил, еле с тремя справился!

Олеся рассмеялась, дружески ткнув Вадика локтем – дескать, всё нормально, старик. Вадик ответил на жест, смачно поцеловав девушку в щёку, но про себя, конечно, понял, что играть довольного придурка ему осталось недолго. Олеся, тварюга, слишком проницательная баба, и потом ещё вернётся к его поведению. Поэтому придётся продолжать её обманывать. К тому же, после того, что случилось, правда для Вадика равносильна смерти.

Дверь открыл Василий, хозяйка квартиры Таня находилась чуть сзади, Вадик высунулся из комнаты. Дальнейшие события проистекали слишком быстро, чтобы можно было разумно в них вмешаться.