Бриллиантовый браслетик

«Ведь нет ничего сложного в том, чтобы вместе с любимым человеком отправиться вечером на берег какой-нибудь тихой реки. Лучше, чтобы это было летом. Взять с собой минимум еды, например, шампанского и шоколада…, сидеть, обнявшись, шептаться, как заговорщики, слушать пение птиц, стрекотание кузнечиков и смотреть друг другу в глаза, пытаясь найти в них свое отражение. Ветер нежно роется в волосах, завывает у висков, но тебя согревают нежные, родные, самые теплые руки. Есть только вы и целый мир, но он где-то там, далеко-далеко…», – Алька порхала в своих мыслях, и в этот момент на ее лице красовалась улыбка. Она и сама не могла представить себе, насколько была неотразима в такие минуты, минуты, когда рисовала в своих мечтах образ высокого брюнета с голубыми глазами. Полнейшее разочарование в жизни сменилось блаженной внутренней идиллией, гармонией с самой собой. «Ведь, я же одна такая, в единственном экземпляре…, больше такой нет, – уже за это я должна не только любить себя, но и боготворить», – пыталась приободрить и вразумить себя Алька. Влажная от слез подушка, кружка с недопитым чаем и кусочек недоеденного шоколада были сейчас главными ее друзьями, помощниками и свидетелями начавшегося перерождения. Девушка понимала, что "депрессия" ушла только на время, но главное, она ушла, и теперь важно как можно дольше не подпускать ее к себе близко. Алька посмотрела на часы и поняла, что нужно выходить, – неудобно заставлять Валентину Петровну ждать. Она, нехотя, посмотрела на себя в зеркало, вытерла припухшие веки, расчесалась и набросила куртку. Во всем теле ощущалась лень. Хотелось укутаться с головой в теплое одеяло, дремать, видя сладкий сон, и ни с кем не разговаривать до самого вечера. На улице моросил влажный снежок. Сначала Алька даже не могла разобрать, что это, – снег или дождь. Прохладные резные звездочки покрывали лицо, тая на щеках, тонким слоем ложились на ресницы, отблескивая на них серебром. Легкие сумерки опускались на город. В это время народу на улице прибавлялось: кто-то шел с работы, кто-то возвращался из гостей или, наоборот, туда отправлялся. Женщины почти все несли тяжелые пакеты, явно, с продуктами, торопились домой, чтобы успеть приготовить к приходу мужа с дачи или гаража, к возвращению детей с улицы вкусный и сытный ужин. Каждая была погружена в свои мысли, в свои проблемы. У большинства они были похожи. Какой-то непонятный шум и слова брани слева заставили девушку приостановиться. То, что она увидела, было не самой живописной картиной в ее жизни: пьяный мужлан, в глазах которого читался только похмельный синдром, пытался ударить женщину. Сначала она намеревалась «вправить мужу мозги», а потом всерьез испугалась за свою безопасность. Разразившаяся посреди улицы ссора привлекла всеобщее внимание, но ни один человек даже не остановился, когда поддатый бросился на жену с кулаками. Аля уже готова была кинуться даме на помощь, но ее опередили два молодых человека. Внутри затеплилось приятное чувство, что среди мужчин все же встречаются герои.

На город медленно опускался вечер. Это время суток Алька не очень любила, – в такие часы на улицу выбирались компании, где были молодые и красивые пары. Аля ощущала себя еще более одинокой. Казалось, что весь мир сговорился против нее. Навстречу дул неприятный ветерок, от которого хотелось скрыться. Она с удовольствием бы сейчас все-таки закуталась в одеяло, выпила чаю с шоколадкой! Но нельзя расслабляться! К тому же, такая страсть к сладкому уже просто пугает. До кафе «Улыбка» девушка добралась быстро. Но Валентина Петровна уже ждала ее у входа. – Ой, здравствуйте! Я, наверное, опоздала? – запричитала Алька, бросив взгляд на часы. – Здравствуй, Аля. Нет, это я приехала раньше, – успокоила девушку дама. Женщина снова выглядела довольно ухоженной. Аля опять удивилась про себя этому замечательному качеству быть опрятной и привлекательной, даже в экстренных ситуациях. Ведь Валентина Петровна явно спешила с ней переговорить.

Собеседницы прошли в освещенное, уютное и уже знакомое помещение. Внутри ничего не изменилось. Скорее, тревога от предстоящего разговора о Веронике давала о себе знать, – теперь кафе казалось даме менее дружелюбным. И даже официант виделся каким-то подозрительным. На этот раз попутчицы заказали себе по вишневому десерту, обсыпанному миндалем. Все выглядело очень аппетитно. И Аля снова поругала себя в душе, что не смогла отказаться от сладкого. «А, вдруг, это будет смотреться как-то некультурно с моей стороны. Надо поддержать компанию», – подумала Алька и отправила в рот воздушный бисквит.