Бриллиантовый браслетик

– Да, получила, и не одну, – женщина кинулась рыться все в той же клетчатой сумочке, доставая «драгоценные» телеграммы. – Первая пришла 19 января, – и Валентина Петровна сунула ему одну из бумажек. Вячеслав дрогнувшей рукой принял ее и начал читать, морщась от изумления. Его лицо менялось с каждой долей секунды, а глаза все бегали и бегали по листку с непонятным текстом. – Как? С каким отцом она виделась? – кажется, не понимал молодой человек.

– Со св-своим, – запинаясь, ответила женщина.

– А разве он не умер, когда ей был год?

– Простите…, наверное, Вы не все знали о Нике…, на самом деле он бросил их с матерью, и до этого момента, насколько я понимаю, они не встречались. С полминуты Вячеслав сидел, не двигаясь, словно пытаясь разрешить наисложнейший ребус, а потом, коротко выругавшись, бросился к Валентине Петровне. – Но почему она скрыла от меня про отца? Неужели она думала, что из-за этого я потеряю к ней интерес? – Мужчина присел перед тетушкой жены на корточки и взял ее за руку, умоляюще заглядывая в лицо. На секунду Валентине Петровне показалось, что она больше никогда не увидит и не услышит Вероники. Может, Вячеслав чего-то не договаривает? Возможно, у его жены есть враги или кто-то угрожает ему самому? Ведь когда ты довольно успешный бизнесмен, всегда нужно быть начеку. Вячеслав отвернулся, стараясь скрыть нахлынувшие чувства.

– Не знаю, что двигало ею, когда она поведала Вам «свою» правду, но, наверное, так было лучше для нее. Молодой человек широкими шагами измерил кухню и направился к окну. Он стоял спиной к Валентине Петровне, и она еще раз обратила внимание на его отлично сложенную фигуру. От него веяло мужественностью, силой, и сейчас женщина была искренне рада, что Вероника не ошиблась с выбором мужа. Тем более, что Вячеслав всегда любил ее, – это чувствовалось. – Вы сказали, что была не единственная телеграмма? – каким-то потусторонним голосом заговорил Вячеслав.

– Да…, вот еще одна, – ее я получила сегодня, около обеда. Мне показалось, что эти телеграммы слишком разные…, поэтому я заволновалась и приехала. Вячеслав резко развернулся к Валентине Петровне, снова измерил кухню широкими шагами и взял бумажку из ее теплых ладоней. Этот текст он прочел быстро, всего один раз. – Вот, теперь я узнаю свою жену…, а тот текст писала либо не она, либо она, но когда была не в себе…, – почти зло заявил молодой человек. – А мне все наоборот показалось…, – такую телеграмму она могла написать кому-то из знакомых, но не мне…, – женщина робко взглянула на Вячеслава, который, смеясь, покачивал головой. – Нет. Ту же самую информацию она передала мне по телефону. Мол, уезжаю надолго, не беспокойся, позвоню. Вячеслав, словно очнувшись, кинул быстрый взгляд на женщину и затараторил: – Господи! Что я за болван?! Вы же устали и проголодались, наверное? Сейчас я дам Вам чистое полотенце, чтобы Вы смогли помыться, а я пока приготовлю что-нибудь съедобное. Горничную я свою уже отпустил, она заходит по вторникам и субботам, – так что придется мне похозяйничать за нее, – мужчина улыбнулся и кинулся в другую комнату, видимо, за полотенцем. – Вячеслав, не беспокойтесь! – крикнула ему вдогонку Валентина Петровна, поежившись от того, что доставила некоторые неудобства молодому человеку своим неожиданным визитом. Спортивная фигура появилась в кухне уже через пару минут. Вячеслав, добродушно улыбаясь, протянул женщине сразу два полотенца на выбор. Смущенная Валентина Петровна привстала с маленького стульчика, готовая следовать за хозяином в отведенную для нее на ночь комнату. Они медленно поднялись по каменной, слегка изогнутой лестнице, на второй этаж. Стальные перила, с «восточным» орнаментом и позолоченными цветами, придавали этой части дома аристократичную старину. Гостиная располагалась слева от лестницы. Вячеслав пропустил вперед Валентину Петровну, дернув за ручку желтовато-коричневой дверцы.

– Вот…, проходите сюда. Это гостиная. Располагайтесь здесь…, ванная находится чуть дальше. А я пока разберусь на кухне.