Бриллиантовый дождь

Молча указав нам на нужную дверь, Граф встал у стены так, чтобы его не было видно в глазок. Я нажала на кнопку звонка. Дверь долго никто не открывал, да и вообще из квартиры не доносилось никаких звуков. Но Граф знаком приказал нам молчать и повторить процедуру. Я позвонила еще раз. Через минуту послышались неуверенные шаги, затем глазок потемнел, и сиплый пропитой голос вопросил:

— Че надо? Вам кого, мочалки?

— Девочек вызывали? — я грациозно поправила прическу на голове и подмигнула Виолетте.

— Чего? — Мне показалось, что Рикс поперхнулся. — Каких, на хрен, де… Хотя постойте.

Как и прогнозировал Граф, в вопросе о девочках Рикс купился. Надо же, до чего доводит деградирующий образ жизни.

Щелкнул замок, и дверь открылась. Но разглядеть хозяина квартиры мы не успели. Граф молниеносно отлепился от стены, с левой ноги врезал Риксу в живот, затем правый кулак припечатал к носу. Изголодавшийся по женским прелестям алкоголик отлетел к противоположной стене квартиры и растянулся на полу. Граф вошел в его обитель первым и, не спеша достав «кольт», нацелил дуло на Рикса. Мы с Виолеттой тоже переступили порог, и я, от греха подальше, закрыла за собой входную дверь.

— Привет, Рикс! — весело провозгласил Граф. — Гостей принимаешь?

— Черт побери, — хозяин квартиры заворочался на полу и с трудом принял сидячее положение, прикрывая ладонью разбитый нос. — Какие, к чертовой матери, гости? — Тут он заметил нацеленный на него «ствол». — Едрит твою в голову!

— Что такое, Рикс? — воскликнул Граф все с той же интонацией. — Ты не рад моему визиту?

Сквозь затуманенное алкоголем и болью сознание до Рикса наконец дошло, кто перед ним.

— Граф? Это ты? — на всякий случай уточнил он.

— А ты кого ждал? Папу Римского?

— Вообще-то, я никого не ждал, — взгляд Рикса снова уперся в направленный на него «кольт». — Что за глупые шутки? Почему нельзя было нормально войти в квартиру, как все люди?

Граф рассмеялся:

— Сомневаюсь, что ты открыл бы мне. А на девочек клюнул.

Рикс затравленно посмотрел на меня и Виолетту. Перспектива чудно провести время сразу с двумя женщинами превратилась для него в дым.

— Оружие есть? — спросил его Граф.

Рикс замотал головой.

— Тогда вставай, чего разлегся, как на пляже. Пойдем на кухню. Поговорим, угостишь гостей чем бог послал.

Размазав кровь под носом тыльной стороной ладони, Рикс поднялся с пола и, еще раз покосившись на пистолет, направился в кухню.

— Пойдемте, — пригласил нас Граф, убирая «кольт» под пиджак.

Обстановка в квартире у Рикса была хуже некуда. Может, раньше, когда он, по словам Графа, был авторитетным пацаном, все и выглядело иначе, но сейчас самой большой роскошью на кухне являлся старый допотопный сервант с обшарпанной полировкой. Помимо него имелся еще стол и два табурета. У окна на полу стоял какой-то ящик. Больше не было ничего, даже холодильника. Ужасные обои с грязными подтеками и заплеванный пол довершали картину.

Сам хозяин был под стать месту своего обитания. Небритый, с взлохмаченными нестрижеными волосами. Кровь под носом и недельной давности синяк под левым глазом, уже перешедший в желтизну. Цвет волос Рикса определить было трудно. Для начала требовалось помыть бы ему голову. Глаза и треснувшие губы ввалились вовнутрь. Одет Рикс был в семейные трусы и рваную на рукаве рубашку в синюю клетку. Даже по случаю нашего прихода он не соизволил надеть штаны. Зачем? Это может пошатнуть впечатление сексапильного мужчины.

Рикс сел на ящик у окна и взял с подоконника замусоленный бычок «Примы». Пошарил глазами по кухне в поисках спичек. Они лежали за пол литровой бутылкой водки, красовавшейся на столе, и находились вне поля зрения Рикса. Граф брезгливо взял со стола коробок и швырнул его на колени Риксу.

После первой затяжки Рикс сказал:

— Присаживайтесь.

Гостеприимным жестом он указал на табуретки.

— Я постою, — отказалась я.

— Я тоже, — эхом откликнулась Виолетта.

Что касается Графа, то он все же сел на один из табуретов, предварительно набросив на него свой большой носовой платок. Достал из кармана сигареты, следуя примеру Рикса, тоже закурил.

— Выпить хочешь, Граф? — Рикc был сама любезность. От него так и веяло радушием и гостеприимностью.

— Я сивуху не пью, — отрезал Граф.

На лице Рикса отразилось уныние.

— А я выпью, — сказал он и, взяв бутылку со стола, на несколько секунд приложился к горлышку.

Сделав три больших глотка, он поставил емкость на место и громко рыгнул.

— Прошу прощения, — его губы расплылись в улыбке, обнажая гнилые корявые зубы. — Похмелье.

Физические и душевные проблемы Рикса Графа мало волновали, и потому он тут же перешел к цели нашего визита.

— Мы к тебе по делу, Рикс.

— А че случилось?

— Израильтянина знаешь?

Бывший авторитетный пацан наморщил лоб. Пошел мыслительный процесс.

— Это катала, что ли? — выдал он наконец встречный вопрос.

Граф кивнул, затягиваясь сигаретой.

— Ну, корешами мы с ним не были, — замялся Рикс, уже обжигая губы окурком. — Но, вообще, да. Были знакомы.

— Где он? — Граф был немногословен.

— Откуда мне знать?