Бриллиантовый дождь

Мне по-прежнему не давала покоя единственная ограбленная ячейка.

Около полуночи, когда Виолетта уже спала, а я пыталась отключиться от дел насущных и также погрузиться в объятия Морфея, в дверь нашей спальни, любезно отведенной Графом, осторожно постучали. Я спрыгнула с кровати и босиком прошлепала к порогу.

— Кто там?

— Я.

Выходит, Граф тоже не спал. Только его одолевали совсем иные мысли.

— Что случилось, Граф? — спросила я, изображая в голосе зевоту.

— Ты уже спишь?

— В общем-то, да.

— Женя, может, выйдешь на секундочку?

— Зачем?

— Прошу тебя.

— Хорошо, — ответила я, а про себя чертыхнулась.

Предварительно накинув халат, я открыла дверь спальни. Граф стоял на пороге в одном спортивном трико. Я вышла в коридор.

— Не могу уснуть, — пожаловался гостеприимный хозяин. — Очень тоскливо одному.

— Для этого ты меня и вызвал? — съерничала я. — Пообщаться?

— Нет. Я постоянно думаю о тебе. Мне тебя не хватает, Женя, — с этими словами Граф взял мои руки в свои и потянул на себя.

Но я воспротивилась.

— Граф, прошу тебя, давай не будем.

— Почему? Я хочу тебя.

— Не сейчас. Я за день чертовски устала, — объяснение было как нельзя более подходящее.

— А когда? — тут же ухватился он за мои слова.

— Давай сначала разберемся с нашим делом, — улыбнулась я и провела ладонью по его щеке.

— Точно?

— Как будешь себя вести. А сейчас спокойной ночи.

Послав ему на прощанье воздушный поцелуй, я скрылась за дверью спальни и провернула ключ в замке.

— Спокойной ночи, Женечка, — донесся до меня голос Графа.

Вот напасть-то. Граф — товарищ настырный. От него так просто не отделаешься. Как же я буду отбиваться от его посягательств потом, когда мы и в самом деле завершим поиски? Ну да ладно. Подумаю об этом после. Еще надо завершить дело.

Проснулась я рано. Виолетта еще спала, да и во всем доме стояла гробовая тишина. Это было мне на руку. Еще вчера я решила ускользнуть незамеченной.

Присев перед зеркалом, я уделила двадцать минут своей внешности. Вернее, ее изменению. Не хотелось светить раньше времени перед Глинским свое истинное лицо. Грим и парик прекрасно сделали свое дело. Из зеркала на меня смотрела вовсе не Женька Охотникова, а совсем другая, неизвестная мне особа. Превосходно. На всякий случай нацепив еще и зеркальные очки, я на цыпочках выбралась из спальни. Спустилась по лестнице на первый этаж. Может, за мной и наблюдали невидимые стражи Графа, но присутствия своего никоим образом не выдали.

Я покинула особняк. Мичигана в белоснежном «Мерседесе» у ворот тоже не было. Видимо, команда о раннем выезде от шефа не поступала, вот он и нежился где-нибудь в теплой постельке.

На дороге я остановила первую попавшуюся машину и попросила отвезти меня к «Инвестбанку». Разговорчивый водила тут же начал трепаться о недавнем ограблении этого денежного хранилища, пересказывая мне всевозможные слухи по этому поводу, гулявшие по Москве целую неделю. От него же я узнала, что банк открывается ровно в восемь. Я взглянула на часы. В самый раз. Подъеду с небольшим запасом.

На входе в банк дежурил двухметровый парень в камуфляжной форме. Мозолить ему глаза и прорываться внутрь банка я не стала, а решила дождаться приезда Глинского на улице. Погода не была такой пасмурной, как вчера. На небе сквозь облака даже время от времени проглядывало солнышко.

Карп Никанорович оказался человеком пунктуальным. В тот момент, когда мои наручные часы показывали без пяти восемь, к зданию банка подкатила черная «Волга», и из нее степенно выплыл сам президент.

Глинский был небольшого роста, но складно сложен. Величавая осанка, гордая посадка головы. Аккуратно подстриженные русые волосы прикрывала небольшая шляпа с загнутыми полями, которую Карп Никанорович носил почти на самом затылке. Длиннополый коричневый плащ и туфли с едва заметным каблуком довершали его одеяние. Видный господин, ничего не скажешь.

Уверенной походкой делового человека Глинский зашагал к своему банку, но у самого входа я преградила ему дорогу.

— Карп Никанорович? — голос мой был подчеркнуто официален.

— Да, — он поднял на меня глаза.

— Следователь Воронцова, — представилась я. — Облпрокуратура.

С этими словами я извлекла из сумочки одно из поддельных удостоверений и протянула его Глинскому. Но тот нисколько не заинтересовался им. Даже смотреть не стал.

— Уже и из облпрокуратуры прислали человека, — вздохнул он. — Что ж, пойдемте.

Он любезно распахнул передо мной дверь банка, пропуская вперед. Здоровенный охранник шагнул нам навстречу, но, узнав Карпа Никаноровича, лишь вежливо поздоровался и вернулся на свое рабочее место.

— Девушка со мной, — сообщил стражу президент банка.

Никаких вопросов со стороны амбала не возникло. Вполне возможно, что визиты молоденьких дамочек к Глинскому — вещи вполне естественные.

Кабинет Карпа Никаноровича представлял собой просторную светлую комнату полуокруглой формы. Здесь все было сделано в современном стиле. Мебель, ковры, внутренняя отделка, пластиковые рамы на окнах. Вдоль правой стены висело несколько полотен известных современных мастеров: Шемякина, Краснопевцева, Яковлева. Глинский был любителем живописи.