Бриллиантовый дождь

Назавтра Петр нанял экскаватор, чтобы засыпать злосчастный пятачок кустарника землей. Предупредить экскаваторщика об опасности он, само собой, не мог. Сперва все шло нормально, но в какой-то момент экскаваторщик, набрав полный ковш земли, зачем-то двинул свою машину внутрь участка, который должен был засыпать… И отправился в иное пространство… Шло время, но ни экскаватор, ни экскаваторщик не объявлялись.

И вновь Петр хотел лишь одного: чтобы все прошло тихо, без эксцессов и без расследования…

Итак, выяснилось, что в центре его сада находится вход в некий иной мир. И сейчас там находится два трупа. От первого факта никаких благ себе Петр не видел. Второй же приводил к мысли, что дачу следует срочно продать.

… – Ах, сучёныш! – возмутился Аркаша. – Решил на нас тру-трупаков повесить!

– Ладно, всё, проехали, – огрызнулся Петр. – Теперь вы все знаете, можете убираться.

Но я уже принял решение. И спросил:

– Так почем теперь ты готов продать мне дачу?

Ворона удивленно вытаращился на меня.

– Ну-у… – протянул Петр.

– Да он нам еще при-приплатить должен. За молчание, – заявил Ворона, быстро сориентировавшись. – Придут дру-другие покупатели, придется и им все рассказывать. А не расскажешь, – обернулся он к Петру, – продашь втемную, потом они туда все равно заглянут, трупы найдут, начнутся разборки, тебя потянут… Давай так: да-да-дачу переписываешь на него, – Ворона ткнул пальцем мне в грудь, – и мы молчим, как рыбы.

– Стервятники! Шакалы! – ощерился Петр. – На чужой беде наживаетесь!

– Нет, – вмешался я, – так дело не пойдет. Мне заклятых врагов плодить ни к чему. Если отдашь дачу за пять штук баксов, я ее возьму, не отдашь – до свидания.

– Грабеж! – закричал Петр.

– Ну, нет, так нет. На нет и суда нет, – я поднялся. – Аркаша, пойдем.

Петр догнал нас уже возле калитки:

– Стойте, стойте, подождите!

– Ну? – обернулся я.

– Десять штук, и – по рукам. Меньше некуда!

Я покачал головой:

– У меня есть десять штук. Именно десять и есть. Но пять уйдет на капитальное ограждение этих твоих волшебных кустиков и на установку гравитационного генератора, чтобы к этой ограде ближе, чем на метр никто подойти не мог. Так что за дачу и два трупа могу дать тебе только оставшиеся пять тысяч.

Петр вздохнул:

– Ладно. По рукам.

3. Круглая тайна

Сюда-то мы приехали на такси, Аркаша ведь уже давно забыл, что такое общественный транспорт. Впрочем, и расплатился он сам, не позволив мне достать деньги. Но сейчас он остался у себя на даче, которая действительно была недалеко, а я отправился на железнодорожную станцию. Я не гордый, могу и на ж/д.

По дороге, удостоверившись, что поблизости никого нет, я пару раз вытаскивал и внимательно рассматривал свой круглый золотистый трофей. Было в этом шарике нечто такое, что заставляло думать о нем так, словно он живой. Не только живой, но и разумный. Даже хитрый. Затаился и чего-то ждет… Вот только чего?

Когда я добрался до станции и взял в кассе билет, до прибытия поезда было еще двадцать минут. Я уселся на скамеечку и принялся разглядывать своих будущих попутчиков. Праздношатающиеся по перрону дачники с аляпистыми букетами гладиолусов, с ведрами ягод и огурцов в руках в подавляющем большинстве своем были людьми пожилыми, но явно довольными жизнью и собой. Скоро и батяня мой будет расхаживать тут, также хвастаясь перед соседями размерами кабачков и патиссонов…

Да, дачу я ему схлопотал шикарную, вот только с сюрпризом… Ну почему я не могу себе позволить дачу без сюрпризов?! Какой-нибудь Петр может, а я – нет. Или я недостаточно талантлив?.. Отец прав, в эстраде так: не сделал карьеры до тридцати, после сделать ее и не надейся. Но почему какая-нибудь грудастая нимфетка без слуха и голоса легко становится популярна и стрижет баби?

«Теперь я в Голливуде,
Зовусь звездою,
Тут все берут нахальством,
А я… талантом».

Почему я, профессионал, полиинструменталист, человек огромного сценического опыта не могу рассчитывать ни на что большее, чем должность директора какого-нибудь заштатного клуба?..

Так маялся я невеселыми мыслями, пока, наконец, не подошел поезд. Он опустился перед перроном, открылись двери, и народ ломанулся внутрь. Откуда его столько? Стоять до самого города не хотелось, и я ломанулся тоже.

В дверях меня здорово зажала какая-то пожилая супружеская пара, при чем дед, проявляя невиданную активность, пребольно наступил мне на ногу. Но я сумел-таки занять сидячее место. Был я потен и зол, и внимание мое было занято болью в отдавленной ноге. Но очень скоро меня отвлек новый раздражитель. Напротив меня уселся небритый помятый тип и мощно дохнул мне в лицо густой смесью перегара, табака и лука.