Бриллиантовый шепот

– Ну что ты, что ты… – растерянно уговаривал его Сергей Георгиевич. – Ты у меня такой молодец, я тебе скажу честно – я и взрослых таких редко встречал…

– Я так за вас боялся, – всхлипывал мальчик, уже не заботясь о данном слове.

Поздно ночью они с Петей добрались до избушки проводника – молчаливого бородатого мужика с насупленным лицом и бегающими глазами. Получив оговоренную заранее сумму, проводник ничего не сказал, только скривил рот и кивком головы указал на сарай во дворе:

– Ждите тут.

Несколько часов они провели в холодном и сыром сарае. Петя старался не дрожать, но это ему плохо удавалось. Сергей Георгиевич, как мог, пытался успокоить и согреть мальчика, завернув его в свою телогрейку.

– Не нравиться он мне, дядя Сережа, – сказал Петя, – обманет.

– Нет, не думаю, – ответил Корунов, которому проводник внушал еще большие опасения, но он не хотел пугать ребенка. – Я ведь не все еще ему заплатил, остаток – на той стороне границы. Обманет – останется без денег, красноармейцы ему платить не станут.

Наконец во дворе раздались шаги и появился их проводник. Знаком приказав следовать за ним, он двинулся в сторону леса. Сутки они провели в лесу, потом в болоте. Худшие опасения беглецов оправдались: на половине пути проводник потребовал доплату, грозя сдать их солдатам. Однако Корунов хорошо изучил крестьянскую повадку еще в армии во время общения с солдатами – новобранцами и в своих путешествиях, имея дело с такими же людишками, подлость которых не зависит от национальности. Он предвидел такой поворот событий. Для этого случая была отложена некоторая сумма. Теперь она пригодилась.

Границу они перешли, но оказались без единого гроша. Сергей Георгиевич нанимался на любую работу за еду и ночлег: пилил дрова, убирал коровники, вскапывал огороды. Они двигались от деревни к деревне, с хутора на хутор и добрались таким образом до Хельсинки. Там беглецам повезло. Корунов встретил своих товарищей по военной службе, и они помогли вконец измотанным мужчине с ребенком устроиться более или менее сносно. Фонд помощи эмигрантам выделил немного денег, дал кое-какую одежду. Сергей Георгиевич снял крошечную квартирку под самой крышей и первым делом отправил Петю в школу. За время скитаний Петя научился довольно прилично говорить по-фински, сердобольная учительница взялась дополнительно заниматься с ним чтением и письмом. Сам Корунов по-прежнему хватался за любую работу, зарабатывал гроши, которых едва хватало на оплату скромной еды и жилья. Петя несколько раз заговаривал о том, что он тоже уже может работать и зарабатывать деньги, но его приемный отец и слышать не хотел об этом.

– Нет, – отрезал полковник, – ты будешь учиться и, может быть, станешь таким же врачом, как Павел. Он ведь своим врачебным умением мне жизнь спас.

– А вы – мне, – тихо сказал Петя.

– Чтоб я больше этого не слышал, – нахмурился полковник, – если бы не ты, я не то что до Финляндии, до Петрограда не добрался бы. И хватит об этом. Кругом марш! За уроки!

Неизвестно, сбылись бы мечты Сергея Георгиевича об образовании Пети, но главнокомандующим финской армии стал Карл Манненгейм – бывший кавалергард и генерал русской армии. Корунов когда-то служил под его началом, и Манненгейм высоко ценил его. Сергей Георгиевич обратился к нему с письмом, в котором предложил свои услуги в качестве военного специалиста и вскоре начал службу в финской армии. Решение далось ему нелегко, но революция, гражданская война, бегство из родного дома сильно повлияли на его характер и взгляды. Пришло понимание простого факта, что ничто не заменит человеку, особенно в его годы, семью и детей. Петя был для него воплощением всего этого. Мальчик должен учиться – вот новая цель для Корунова, и он ее достигнет любой ценой.

Они перебрались в хорошую квартиру, Петя стал учиться в отличной частной гимназии. Эти годы остались в памяти Бельского как самые счастливые. Полковник еще успел порадоваться успехам Пети на медицинском факультете Стокгольмского университета. Сергей Георгиевич умер, когда Петя учился на четвертом курсе. Бельский похоронил своего приемного отца и после окончания университета остался работать в Стокгольме.

– Вот почему я подданный Швеции, – закончил он свой рассказ.

– Вы так и не узнали, кто убил ваших родителей? – тихо спросила Лиза.

– Нет, конечно. Кто стал бы разбираться в этом зимой 1918 года при полной анархии, которая царила в то время? – Петр покачал головой и добавил:

– Я видел человека, который приходил к отцу в тот вечер.

– Но ведь ты не уверен, что это был преступник? – вмешалась Екатерина Алексеевна.

– Нет. Просто его последнего я видел рядом с отцом. Отец узнал его, назвал по имени, – прибавил Бельский задумчиво.

– Это ничего не доказывает, – рассудительно промолвила Лиза.

– Конечно, даже если бы я его завтра встретил, какие обвинения я могу предъявить ему? Визит к врачу – не преступление. Не будем больше говорить об этом. Это – прошлое, а я хочу жить настоящим! – молодой человек с улыбкой взглянул на Лизу.

Глава 16