Бриллианты вечны (Сборник)

Однако она не обернулась. Когда мы подошли к лестнице, я успел пройти сквозь рай и ад. Я любил ее, но был намерен отказаться от нее. Я даже помогал созиданию того ненавистного блестящего пути, по которому ей суждено было удалиться из моей жизни.

Итак, я отступился, ни о чем не жалея, готовый снова испытать эти дни ужасов и счастья. Я почувствовал облегчение, заставив себя вернуться к занимавшему нас вопросу: как помочь Сю добыть эти проклятые миллионы, которые не только отнимали ее у меня, но даже подвергали ее жизнь опасности, угрожали ей!!

А время не ждало.

Френсис еще был в приемной. Когда мы вошли в холл, навстречу нам вышел Лорн.

– Ваш брат ждет вас, – сказал он, сделал паузу и посмотрел на Сю. Он казался неуверенным и обескураженным. Я и Сю остановились, ожидая продолжения фразы, однако он ничего более не сказал. Сделав какой-то странный жест, он пожал плечами и ушел.

Сю в недоумении посмотрела ему вслед, затем обернулась ко мне с вопрошающим видом. Но, конечно, я ничего не мог ей сказать; лишь почувствовал во взгляде детектива какое-то предостережение.

Сю вздохнула полной грудью, слегка кивнула мне и решительно вошла в старую затхлую приемную к ожидающему ее брату. Сю имела хорошую закалку, и в критические минуты мужество не покидало ее.

Я сел в холле так, чтобы видеть дверь, и стал ждать. Но очень скоро я почувствовал, что не в состоянии сидеть, и начал ходить взад и вперед, следя за дверью приемной, лифтом и коридорами. Беспокойство мое возросло, когда я вспомнил, что Марсель был застрелен у меня на глазах и я оказался бессильным предотвратить убийство. Нельзя было считать, что и с приездом Френсиса уменьшилась опасность для Сю. Его приезд был кульминационной точкой заговора. Стоило сейчас Френсису убедиться в том, что Сю – его сестра, весь заговор должен потерпеть провал. Наверняка это понимали и наши невидимые противники. А мы, блуждая в потемках в своем неведении, могли ожидать быстрого ужасного удара.

Обладание сувениром давало Сю какую-то защиту, теперь же, когда сувенир был украден, – эта защита исчезла. Заполучив сувенир, убийца должен был немедленно подставить замену для Сю, а ее убрать с дороги.

Оставалась лишь слабая надежда. Возможно, убийца не будет теперь считать Сю препятствием, поскольку она не сможет убедить брата в своих правах. Френсис, кстати сказать, будет только рад найти предлог для отказа. В конечном счете даже брат предпочтет иметь десять миллионов вместо пяти. Но эта надежда была очень слабой. Только убедивши Френсиса в том, что она его сестра, Сю получала гарантию безопасности. Но она пошла к нему с пустыми руками, без сувенира, значение которого было решающим. Она могла представить только свидетельство о рождении и браке, и если Френсис пожелает быть разумным и справедливым, эти бумаги помогут установить ее личность.

Мои нервы напряглись, когда я увидел в дверях Френсиса и услышал, как он сказал что-то Ловсхайму. Вскоре тот, тяжело переваливаясь, вышел из приемной. Закурив сигарету, я заставил себя успокоиться и подумал, что Ловсхайм пошел открывать сейф. Если Френсис убедится в подлинности этих давно написанных свидетельств, еще не все потеряно. Имея время, мы в случае удачи отыщем сувенир.

Но я не чувствовал себя спокойным. И для меня не было неожиданностью поспешное возвращение Ловсхайма, его возбужденный вид, жесты его жирных рук и крики о том, что его ограбили. Задыхаясь, он кричал, что из сейфа украли конверт с бумагами мисс Телли и ничего больше.

Но самым странным было то, что его возбуждение не было наигранным, оно казалось мне настоящим.

Глава 16

Ловсхайм, как и раньше, оставался таким же жирным, лоснящимся и плутоватым с виду, а Грета такой же обольстительной и что-то таящей в глубине своих выжидающих зеленых глаз. Но наблюдая этот переполох, собравший всех в холл, я был уверен, что ни Марк, ни Грета до этого не знали о пропаже конверта с документами. Я был уверен, что они искренне удивились, обеспокоились и расстроились. Я убедился, что они действительно желали, чтобы Сю получила этот конверт и уехала вместе с братом. Мои прежние теории в отношении Ловсхаймов были опрокинуты.

В это же время я с любопытством отметил, что они знали о наследстве и его получении гораздо больше, чем предполагала Сю. Френсис был крайне неосторожен в своих замечаниях и намеках, но Ловсхаймы ничему не удивлялись.

Прерывая яростные самообвинения Ловсхайма, Френсис, наконец, сказал:

– Эти документы не имеют первостепенного значения. Моя сестра...

Он сделал паузу и взглянул на меня, намекая на секретный характер этого дела.

– Насколько я понимаю, вы посвятили своих... друзей в это дело.

Он жестом указал на меня и Ловсхаймов. Такое объединение мне не понравилось.

– Только мистера Сандина, – сказала Сю, – который был...

– Хорошо, хорошо, – прервал ее Френсис, – все в порядке. Важно лишь то...

– Но я не говорила больше никому, – твердо продолжала Сю, не желая, чтобы ее прерывали. Френсис быстро взглянул на Ловсхаймов, и меня поразило странно спокойное лицо Греты. Отчетливо и непринужденно она сказала: