Британец (ЛП)

  Я нажимаю «Отправить», тушу сигарету и встаю, поднимаясь наверх. Я вхожу в заполненную паром ванную комнату, мое внимание привлекает силуэт ее обнаженного тела, когда я снимаю окровавленную одежду. Ее руки останавливаются на живота, и она смотрит сквозь пелену влажных ресниц, слегка наклонив голову. Я жду на пороге душа, пока она не выйдет вперед и не протянет руку. Достигнув ее, мой взгляд остановился на ее пальцах, я смотрю, как мои пальци кружаться проходят сквозь ее пальцы, играющее на мгновение. Затем она берет мыло и начинает смывать кровь, медленно и тщательно, как будто она дорожит временем, которое тратит на то, чтобы мыть меня. Очищаю меня от грязи. Смерти. Из нашего прошлого. Ее руки на мне. . .

  Моя кожа нагревается, и я упираюсь ладонями в кафельную стену передо мной, опускаю голову и наблюдаю, как вода с красным оттенком течет в канализацию, пока она не станет прозрачной. Когда ее руки покидают мое тело, я лениво поворачиваюсь к ней лицом. Она требует меня и тянет вперед, кладет руки мне на плечи и направляется прямо ко мне в рот. Я раскручиваю нас, и мы врезаемся в стену, все зубы и языки, стоны и хныканье. Пули горячей воды попали мне в спину, мои руки скользнули по ее заднице на ее бедра, подтянув ее ноги до талии. Ее приглушенный визг смешивается с моим подавленным лаем, когда ее киска скользит по кончику моего члена. Внутри нее. Это все, на чем я могу сосредоточиться. Просто проникаю в нее. Протягивая руку между нами, я хватаю свой член и направляю его к ней, отталкивая ее лицо, когда она пытается спрятаться у меня в шее. «Посмотри на меня», - хрипло и отрывисто требую я, толкая ее по стене в крике с моим первым безжалостным толчком. Сжав челюсти, она рванула вниз, яростно пытаясь соответствовать моему подходу к нашему союзу. «Ты хочешь поиграть, да?» Я поддразниваю, отстраняюсь и с грохотом возвращаюсь домой.

  Ее зубы сжимаются, и она снова стискивает меня, беря каждый толстый, пульсирующий дюйм меня, пока я не рычу. "Ты?" - спрашивает она, запустив пальцы в мои волосы и резко дернув их.

 Моя ухмылка, должно быть, была на грани жестокости, мои пальцы впивались в ее бедра. "С тобой? Всегда." Я снова тараня ее с ревом, и Роза шипит, сильнее хватаясь за мои волосы.

  «Тогда давай поиграем». Она захлопывает мой рот своим ртом и кладет руки мне на спину, вонзая ногти в мои лопатки и волоча их вниз. Я извиваюсь, напрягаясь и подталкивая вперед себя, пока я соглашаюсь с безумным, голодным темпом ее языка, нашего безумного поцелуя. Я безжалостно врезаюсь в нее, фунт за фунтом, вызывая крик за криком, и это чертовски хорошо. Нам обоим это нужно. Безумное, неконтролируемое безумие посреди безумия. Безумие, которое мы оба контролируем.

  Мой торс прижимает ее к плитке, позволяя моим рукам дотянуться до ее волос. Я сжимаю его в кулак и цепляюсь за них, прижимая ее голову к стене и удерживая ее глаза, пока мы падаем в пустоту нескончаемого удовольствия. Когда мы упадем на дно, будет больно. Мои безумные толчки становятся все более острыми, крики Розы мне в лицо подпитывают.

  И когда он ударяет, он уносит нас обоих, ставит меня на колени на полу душа, Роза цепляется за меня, когда я кричу сквозь силу. Я слегка чувствую ее зубы в своем плече, ее тело катится по моему. Моя рука обвивает ее талию, и я опускаюсь на пол, распластавшись на спине, моему затрудненному дыханию не помогает горячий, парный воздух, окутывающий нас. "Это был десерт?" она хрипит, прилипая ко мне спереди, ее щека на моей груди.

  «Это было главное и десерт». Я улыбаюсь, когда она смотрит на меня; она видение пропитанного совершенства. «Мадам довольна?»

  "Нет." Она вздыхает, откидывая голову мне на грудь. «Я могу пить тебя вечно и никогда не почувствовать себя сытой».

  "Жадная."

  Она пожимает плечами, не извиняясь, и успокаивается. "Что теперь?"

  Я не обременяю ее тем, что будет дальше. Сегодня был подарок. Как бы больно это ни звучало, но я знаю Розу, и я знаю, что она хотела бы убедиться, что корень ее страданий мертв. Теперь мне нужно убить стебли этого корня. «Теперь ты ни о чем не беспокойся». Я поднимаю нас с пола и опускаю ее под брызги, игнорируя ее возмущенное лицо. Я промываю ее волосы шампунем, ополаскиваю и обрабатываю кондиционером, и все это время я слышу, как ее мозг работает сверхурочно. Когда я закончу чистить ее, я забочусь о себе, пока она высыхает, и как только я выхожу из душа, я вижу, что она готова начать атаку вопросов. Ее рот открывается, и я хлопаю по нему ладонью. "Что я говорил?" - спрашиваю я, заставляя ее глаза прищуриться. Я отпускаю ладонь, чтобы она заговорила.

  «Я хочу знать, что ты собираешься делать».

  «Нет, не хочешь», - уверяю я ее, уходя. «Ты не собираешься приближаться к нему».

  «И я тоже не хочу, чтобы ты это делал». Она бежит за мной в спальню. «Он причинит боль моему сыну, Дэнни. Это его туз, и Эрни ему его отдал ».

  Обернувшись к ней спиной, я ненадолго закрываю глаза в поисках успокоения. «Он не причинит вреда твоему сыну», - заверяю я ее.