Британская военная экспедиция в Сибирь. Воспоминания командира батальона «Несгибаемых», отправленного в поддержку Колчака. 1918—1919

Около двух часов пополудни ко мне на квартиру пришел контр-адмирал Пейн, он показал расшифровку телеграммы, которую получил из военного ведомства. Телеграмма предоставляла старшему офицеру право принять решение о немедленной отправке половины моего батальона на фронт. По моему мнению, они могли бы набраться смелости и решить вопрос самостоятельно, не перекладывая это на плечи местного командующего. Однако, раз уж это легло на меня, я тут же отдал необходимые распоряжения. Той же ночью, 5 августа, мой отряд походным маршем прошел по Владивостоку на железнодорожный вокзал. Он состоял из 500 полностью экипированных пехотинцев и пулеметной команды из сорока трех человек с четырьмя тяжелыми пулеметами типа «Максим». Оставив своего заместителя майора Ф.Дж. Брауни ответственным за базу, я с полной выкладкой шагал со своими людьми. Четыре мили по разбитым грязным дорогам мы преодолели довольно быстро, однако многие очень устали, и под конец марша я обнаружил, что несу четыре винтовки, а другие офицеры помимо своих вещмешков несут чьи-то еще.

Поезд состоял из обычных безнадежного вида русских вагонов для скота, предназначавшихся для солдат и снабженных дощатыми полками для отдыха и сна. Командующему и его штабу был предоставлен грязный вагон второго класса, а хорошо освещенный вагон первого класса с восемью купе занял британский военный представитель, который ехал просто посмотреть достопримечательности. Добравшись на фронт, я обнаружил, что в распоряжении каждого младшего офицера, командующего дюжиной казаков, имеется вагон первого класса. Тем не менее я гордо поднял Юнион Джек над самым грязным и ветхим вагоном второго класса на линии, чтобы обозначить британскую штаб-квартиру. Впрочем, мы приехали по делу, а не ради удовольствия.

Еще до отъезда из Владивостока мне объяснили, что Никольск – узел, где встречались Маньчжурская и Центрально-Сибирская железные дороги, – был самой важной стратегической точкой южно-сибирского участка дороги. Поэтому, хотя позиция в районе Уссурийска выглядела почти безнадежной, и отступление могло произойти в любой момент, мы ни при каких обстоятельствах не должны были отойти дальше Никольска. Место, куда мы предполагали отойти, чтобы закрепиться на новой позиции, уже определили. Это была линия железной дороги сразу же за Спасским между озером Ханка слева и грядой лесистых холмов справа.

В Никольск мы прибыли ранним утром, но на платформе уже толпились два почетных караула: чешский и казачий с оркестром, который по ошибке вместо нашего гимна сыграл «Правь, Британия!». Меня представили всем офицерам, британскому вице-консулу мистеру Лидвардсу и его энергичной жене. Местные части устроили завтрак для солдат, а я со своими офицерами воспользовался гостеприимством консула и миссис Лидвардс. Затем последовал марш через город, чтобы показать жителям, что долгожданная помощь союзников наконец-то прибыла.

Судя по всему, несколько месяцев назад в этих местах побывал какой-то чрезвычайно бодрый французский офицер, раздававший щедрые обещания союзнической помощи, что по времени, возможно, совпадало с первыми приказами, полученными мной в Гонконге в конце 1917 года. Гораздо раньше союзники приняли решение восстановить русский фронт против своих врагов немцев, однако, как и все усилия союзников, их реальные действия были сорваны несогласованностью и глупым межгосударственным соперничеством.

И только угроза со стороны Фалькенгейна с его огромной армией в полмиллиона человек, которая, воодушевившись легкой победой над Румынией, оказалась свободна для переброски на французский фронт, заставила их спешно осуществить нашу запоздалую экспедицию в Сибирь. Если бы это было сделано своевременно, русские люди и войска не оказались бы так деморализованы и разочарованы, какими я застал их, когда приехал, и миллионы жизни были бы спасены от неисчислимых страданий. Один известный политик, который однажды сурово укорял своих коллег за их фатальную политику бездействия до тех пор, пока не стало слишком поздно, в этом случае сам оказался объектом подобной критики.

Незадолго до этого в Никольске состоялся тяжелый бой между чехами и террористами, и нам показали серию фотографий страшно изуродованных чешских солдат, попавших к большевикам в качестве военнопленных.