Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Наиболее важным для правительства Великобритании являлось заключение союзного договора с Россией. В январе 1763 г. государственный секретарь граф Галифакс, сменивший на этом посту Дж. Гренвиля, отправляя депешу послу в Петербург, напоминал, что король желал «немедленно вступить в союз с императрицей» и возобновить с этой целью оборонительные обязательства договора 1742 г., срок которого завершился в 1759 году. Однако императрица не спешила с заключением договора. В одном из донесений графу Галифаксу посол сообщал: Екатерина II «желает этого возобновления, но … она отложила на время выполнение этой мысли … до тех пор, пока не выяснится система Европы по восстановлении общего мира». В другом послании Бэкингэмшир извещал госсекретаря, что при личной встрече в доме Григория Орлова императрица заявила: заключение подобного союза «могло бы внушить опасения прочим державам и возбудить их подозрения, на счет предмета этих сношений». Однако в силу ее собственного расположения к Англии и уверенности ее в таковых же чувствах короля к интересам России она рассматривает этот договор «как бы заключенным»205.

Как видно, Екатерина опасалась, что немедленное заключение союза с Великобританией может повлиять на общую расстановку сил в Европе и вызвать недовольство ряда других европейских держав, прежде всего союзников по коалиции – Франции и Австрии. Об этом упоминал и Бэкингэмшир в секретном послании графу Галифаксу 25 апреля 1763 г. «Считаю долгом сообщить вам, – писал он госсекретарю, – что императрица, как кажется мне, отчасти вследствие собственной симпатии, отчасти потому, что видит в том истинную выгоду для себя, желает вступить в самые тесные отношения с Англией и с австрийским домом; она питает глубокое отвращение к французскому народу и личную обиду и неприязнь против короля прусского, однако, весьма осторожна в своих отношениях с этими державами, опасаясь их интриг, которые бы могли существенно повредить ей в настоящем ее положении»206.

Однако Георг III продолжал настаивать на своем и даже упрекал императрицу в том, что в течение «столь долгого времени и, несмотря на усердные заявления с его стороны, ничего не было сделано по вопросу, представляющему такую важность для сохранения мира в Европе и для … общих интересов обеих наций»207. Чтобы Екатерина II быстрее решилась на подписание договора, госсекретарь советовал послу использовать канцлера А.П. Бестужева («постарайтесь поддержать дружбу с ним»)208, полагая, что тот сможет склонить императрицу к более решительным действиям. Впрочем, посол довольно быстро разобрался в том, как можно заручиться «дружбой» с канцлером. В одном из посланий к Галифаксу он упоминал о сетованиях Бестужева на те убытки, которые тот понес от английских крейсеров, захвативших товары, посланные ему из Франции. «Я действительно полагаю, что его просьба справедлива, – соглашался граф Бэкингэмшир, – и что исчисление потерь не преувеличено, особенно по отношению к великолепным коврам, которые совершенно испорчены»209. По-видимому, ситуация была исправлена, судя по тому, что не прошло и месяца, а канцлер уже заверял посла, что «немедленно сообщит» ему «всякое известие, могущее иметь малейшее значение для Англии»210. И в августе 1763 г. посол получил проект нового союзного договора.

В «Дипломатической переписке английских послов и посланников при русском дворе» приведены тексты двух секретных статей проекта договора оборонительного союза России с Великобританией. Первая из них касалась возведения на престол после кончины польского короля лица, «которое будет избрано обоими дворами» (речь шла о кандидатуре графа Станислава Августа Понятовского – Т.Л.). Для этой цели Георг III должен был «держать наготове в Польше значительную сумму денег и употребить ее в случае надобности для достижения общей цели», а императрица, если события «достигнут крайности», обещала «поддержать оружием виды обеих высоких договаривающихся сторон». На короля возлагалась также обязанность покрытия расходов в сумме 500 тыс. рублей. Если же другие державы попытаются вмешаться и откроют «враждебные» действия против России, то королю следует употребить «все зависящие от него средства и дружелюбные увещания, чтобы остановить таковые действия»211 .

Вторая секретная статья договора касалась Швеции, в которой «определенные круги» были настроены против России. Императрица предлагала королю «действовать заодно» для ослабления данной партии, поддерживаемой рядом других держав212.